Помолвлены понарошку (СИ)

Однажды мы с Келли разбили горный велосипед Бена, задумав покататься на нем со склона. Не могли решить, кто поедет первым, и транспортное средство уехало без нас. К счастью. Иначе одна из нас разбилась бы вместе с ним.

Бен был жутко недоволен. Он обвинил нас во всех смертных грехах и перекрыл доступ к своим вещам на полгода. Жестоко, учитывая, что у него оставалась еще куча всего, что можно было бы сломать.

Сейчас я понимаю Бена. В конце концов, половину суммы за велик он заработал сам, поэтому та утрата была сродни тому, чтобы сейчас мы отправили на металлолом его машину.

К слову, я не эксперт в воспитании, но, видать, в том числе и решение Стивена Бенкса не особо баловать сыновей, а давать им возможность самим заработать на развлечения помогло тем во взрослой жизни достичь многого.

На восемнадцатый день рождения Келли в особняке Бенксов была вечеринка. Бен скинул меня в бассейн, самым нахальным образом лишив мое белое платье возможности что-либо скрыть. И да, я имела неосторожность уже тогда ходить без лифчика. Конечно же, этот прохво… прошу прощения, Бенджамин знал об этом. Подозреваю, это и послужило толчком для столь необдуманного действия.

Почему необдуманного? Да потому, что я потащила его за собой, когда он присел позлорадствовать. Тот водный поединок не забуду никогда. Келли смеялась во все горло, как, впрочем, и мы.

Я улыбнулась, прокручивая в голове сотню-другую светлых моментов из прошлого. Больше теплых воспоминаний у меня только о своем собственном доме. Он в несколько (десятков) раз меньше дома Бенксов и расположен вдоль дороги Сет-роуд, что исключает захватывающие дух виды, но одна мысль о нем греет сердце.

Он пахнет топленым молоком, как мамины руки. В нем вечно все вверх дном, потому что миссис Лестер-Данн придерживается своего собственного фен-шуя. А еще там уйма самодельной мебели, так как отчим обожает работать руками.

Келли частенько оставалась у меня с ночевками. Мы красили друг другу ногти (а иногда попутно и пальцы); притворялись, что делаем домашнюю работу, разглядывая журналы и читая любовные романы; делили мою кровать, отчаянно стараясь не убить друг друга кувырками во сне. Было время, когда Келли так к этому пристрастилась, что миссис Бенкс долго уговаривала дочь «вернуться в семью».

Правда в том, что нам было хорошо вместе, и с годами это не поменялось. Келли, как и я, любит уютный беспорядок и небольшие пространства, которые можно полностью заполнить вещами, запахами — ощущением присутствия. В этом и кроется секрет, почему мы снимаем маленькую квартирку с одной спальней на двоих.

Отец Келли оплачивает дочери обучение, проживание и прочие расходы. Он с легкостью мог позволить ей жить на широкую руку, но Келли комфортнее тесниться со мной в «коробке». Не будь в свое время общежитие университета забито до отвала, мы с ней и вовсе делили бы одну комнату, как Макс и Бадди. Все-таки маленький мирок, разделенный с кем-то, куда привлекательней просторного, но пустого жилища.

— Только не пугайся, Лоис, — шепнул мне на ухо Бен, поглаживая плечи.

Не успела уточнить, чего именно не должна пугаться, как дернулась от оглушительного лая и вжалась в мускулистую грудь друга. Потребовалось несколько секунд, чтобы определить, откуда доносится звук. Оцепенение охватило тело, и до меня даже не сразу дошло, что легкая вибрация, его сотрясающая, исходит от Бена. Ему смешно, а мне страшно до дрожи в коленях!

— Приехали! — раздался звонкий голос Роуз, но ее самой не наблюдалось.

Из глубины двора деревянного особняка мчался внушительных размеров пес. Белый с рыжими пятнами на спине и морде, лохматый, слюнявый. Я хотела запрыгнуть Бену на руки (а лучше на плечи!), залезть обратно в машину и вернуться в Чапел-Хилл — что угодно, лишь бы меня не настигло это чудище.

Оно гавкало и рычало, предоставляя взору пасть, которая могла бы раздробить череп как орех. Казалось, разум вот-вот отключится, чтобы не видеть дальнейшей расправы, и я грохнусь в обморок.

Мысленно укорила себя в лени, из-за которой не составила завещание. Теперь мое тело по настояниям Келли похоронят в розовом гробу, надев на него вычурное платье и — не дай боже! — бюстгальтер. Хотя есть вероятность, что от тела того останутся лишь кусочки, которые будет не так-то просто упаковать в наряд с бисером и рюшами.

Меня погладили по плечам — и оскал пса тут же пропал.

— Привет, Биэр! — Бен сделал шаг вперед, заслоняя меня собой, и присел, широко раскрывая объятия. Не знала, что у него есть склонность к мазохизму. — Привет, дружок!

Чудище накинулось на моего притворного жениха и начало равномерно распределять слюни по красивому лицу.

Я поняла, что медленно шагаю назад, только когда врезалась в Келли. Она злобно ткнула ухоженным пальчиком по экрану телефона и переименовала контакт с «Зайчик» на «Совсем не зайчик».

Да уж. Пора бы научить этого ангела придумывать обидные прозвища.

— Биэр! — Келли тут же переключилась на позитивный настрой, кидая взгляд куда-то за мое плечо.