Помнить имя свое

Пес ответил ему торжествующим лаем.

— Бросал бы ты шифроваться, товарищ! Я тебя уже насквозь вижу! — захихикал Ёгор и пригрозил псу.

Тот лишь фыркнул в ответ и улегся к ногам хозяина.

Старик снова уставился в пламя в поисках знакомого лица. Он увидел, как Коля нашел тот самый свет в конце тоннеля и, не меняя курса, уверенно движется к цели.

— Только не шибко заигрывайся против правил, — безмолвно произнес пес. — Иначе ты провалишь свою главную миссию, а он — свою.

Шаман продолжал просматривать волнующие моменты остросюжетного сериала, напрочь забыв о еде и потеряв счет времени. Он чувствовал, как мучившее Колю беспокойство отступило, а его сердце медленно постукивало в убаюкивающей тишине. И сам того не заметив, старик погрузился в неглубокий и тревожный сон. А таковым он стал с того самого момента, как частичка его собственной души кинулась за внуком в бесконечный лес.

Глава 26. «Чувства — это огромная привилегия»

Шаманская «камера слежения» начала барахлить: Ёгор не мог разглядеть ровным счетом ничего внутри яркого пламени. Непонятно, сколько времени прошло с того момента, как его видения рассеялись, но казалось, пролетела целая вечность.

Старик не чуял зияющей пустоты, подобной той, что накрывала тело Оци после его медленной кончины, а потом и вовсе не покидала душу покойника даже по ту сторону массивной двери. Шаман также не ощущал будоражащей силы, что перегоняла молодую кровь по венам, и не слышал зовущего его голоса. Словно заклинание, колдун повторял имя своего внука в надежде увидеть на огненном холсте его глаза.

— Зови — не зови, а толку никакого, — пронеслось у деда в голове.

— Не мешай.

— Это лучше ты не мешай. Он на краю небытия. Глядишь — и столкнешь его в пропасть.

На мгновение мыслями Ёгора овладела тишина. Но всего лишь на долю секунды.

— Аннушка бы точно не дала всему этому произойти, — снова продолжился безмолвный диалог.

— Перестань уже упоминать имя любимой всуе… Знаешь, почему ты до сих пор так слеп? Да потому что слишком много пут на сердце.

— Много ли ты понимаешь?

— Достаточно. Если не станешь разуму своему хозяином, то не сможешь исполнить свое предназначение. А Вселенная дезертиров не любит… Она все равно их настигает и уничтожает. Ей нужен ты целиком и полностью.

— Ревнивая, кажись, особа.

— Не то слово. Чувства — это огромная привилегия, которая нарушает всеобщее равновесие. Думаешь, почему Солнце скрывается за горизонтом столь долгое время зимой? Да потому, что тоскует по дочерям своим, которых оно с небес низвергнуло болотистые чащи топтать голыми ногами. Зло злом, а отцовские чувства — штука долговечная. Вы, люди, прозвали это полярной ночью. Вам нравится на темном экране наблюдать за душами умерших, путешествующими в другие миры разноцветными сполохами, а ведь за горизонтом скрываются угрюмые глаза тоскующего Солнца…

— А что тогда с полярным днем?

— А вот чтобы баланс восстановить, свою смену нужно отрабатывать…

— Прям бытовуха какая-то… Как у смертных.

— Так ведь по образу и подобию небесному мир людской создавался.

Шаман усмехнулся.

Очаг зашипел и заискрился. Ввысь устремилась черная копоть. Языки пламени явили своим преданным зрителям человеческие образы.

— Гляди, Васька живой! — воскликнул старик.

Однако через мгновение огонь обернулся огромной беззубой пастью, размыкающей свои края и устремившейся в сторону Ёгора. Раздался пронзительный женский крик. Дед чудом успел увернуться от настигающей его глотки, которая тотчас, не получив своего, исчезла.

— Это что сейчас было? — оторопел шаман.

— Матушка-смерть долг свой забрала. Она не любит, когда за ней подглядывают. Дело, так сказать, интимное.

— Эх, Васька… Старый дурак…

— Не пошел бы в тундру — подольше б воздух покоптил…

На «экране» возник Коля. Он глядел прямиком в глаза деду, будто и в самом деле мог видеть его через призрачную преграду. Рядом валялся окровавленный олений рог.

— Похоже, в этом году полярная ночь будет особенно долгой… Придется тебе немного потрудиться, дабы взбодрить небожителя, — мысленно обратился мохнатый помощник к хозяину.

— Сейчас бы побалакать с Васькой напоследок…

— Ему сейчас не до тебя, Ёгор. Пусть освоится.

— Можно ли ему как-то помочь?

— В чужой монастырь со своим уставом не лезь. Слыхал? Ты в тех краях не барин. Твоя задача — за народом смертным приглядывать, а не с призраками лясы точить. Пока что парнишка за тебя работу всю делает.

— Хорош бухтеть. Не я Кольку в лес выпер одного.

— Он сам напросился… Вон, гляди. Обратно уже топает. Пора двери отворять.

Пес уселся к шаману поближе и протяжно завыл. Ёгор вновь принялся напевать уже знакомый мотив.

— Бубен забыл! — напомнил ему сподручный.