Поместье-зверинец

Конечно, есть и такие животные, которые, вырвавшись на свободу, способны причинить вам немало неприятностей. Надолго мне запомнится ночь, когда южноамериканский тапир Клавдий ухитрился сбежать из своего загона. Вечером его покормили, потом служащий запер замок, а про засов забыл. Совершая ночной обход своей территории, Клавдий с радостью обнаружил, что калитка, эта нерушимая твердыня, поддалась, едва он ткнул ее носом. Ночь показалась тапиру самой удачной для короткой вылазки в окрестности зоопарка. Кругом царил кромешный мрак и хлестал прямо-таки тропический ливень.

Было четверть двенадцатого, мы уже собирались ложиться спать. Вдруг к дому подъехал немного взволнованный и совершенно промокший автомобилист и принялся стучать в дверь. Стараясь перекричать гул дождя, он сообщил, что сию минуту в свете фар видел крупное животное, наверное, из нашего зоопарка. Как выглядит зверь? Что-то вроде шотландского пони, но слегка изуродованный и со слоновьим хоботом. У меня сердце оборвалось. Я слишком хорошо представлял себе, как далеко способен ускакать Клавдий, если не принять срочных мер. Не очень-то приятно бегать под дождем без пиджака, в домашних туфлях, но одеваться было некогда. Клавдия обнаружили на чужом участке, по соседству. Надо поскорее перехватить его, а то потом ищи-свищи. Я поспешил в коттедж и поднял служащих. Они выскочили под дождь тоже в ночном одеянии, и мы помчались к полю, в просторах которого, по словам автомобилиста, скрылся наш беглец. Поле это принадлежало самому кроткому и долготерпеливому из наших соседей, Леонарду дю Фю, поэтому я твердо решил сделать все, чтобы Клавдий не натворил бед в его владениях. Но тут вдруг с ужасом вспомнил, что на участке, где мы собирались ловить Клавдия, Леонард недавно посадил анемоны. Я живо представил себе, что будет с аккуратными рядами хрупких растений после того, как там порезвится четырехсотфунтовый тапир, тем более что наш Клавдий из-за своей близорукости вообще плохо разбирал дорогу.

Мокрые насквозь, мы добежали до участка и окружили его. Так и есть, Клавдий был тут. И сразу видно, что он целую вечность так не наслаждался. Погода для него – лучше не придумать. Да и что может быть краше доброго ливня! Клавдий стоял, словно римский император под душем после попойки, задумчиво жуя пучок анемонов. Увидев нас, тапир издал в знак приветствия какой-то чудной визг – будто провели мокрым пальцем по воздушному шару. Было ясно, что он очень рад нас видеть и приглашает вместе с ним совершить ночную прогулку. Однако среди нас не нашлось на это охотников. Мы промокли до костей, продрогли и хотели только поскорее загнать Клавдия обратно. В отчаянии прокричав дрожащим голосом: "Не наступайте на цветы!" – я вывел свой отряд тапироловов на исходную позицию для атаки, и мы с грозным видом пошли на Клавдия. Он посмотрел на нас и понял по нашему виду и жестам, что мы не одобряем его полуночных увеселений в дождь на чужих участках. Ну что же, придется ему нас покинуть... Схватив еще пучок анемонов, Клавдий галопом помчался по полю, оставляя за собой широкую черную полосу. Можно было подумать, что тут прошел взбесившийся бульдозер. Облепленные грязью, мы кинулись за ним вдогонку, скользя и спотыкаясь в ночных туфлях. Разве тут разбежишься, если ноги вязнут в грязи и вы к тому же стараетесь не наступать на цветы. Помню, труся среди грядок, я мысленно наказал себе попросить Леонарда впредь сажать цветы пореже, тогда нам легче будет ловить сбежавших животных.

Как ни безжалостно обошелся Клавдий с цветами, худшее было впереди. Мы-то надеялись выгнать его на соседнее поле, где было пастбище, а он вдруг круто повернул и ринулся прямо в сад, прилегающий к усадьбе Леонарда дю Фю. На секунду мы застыли на месте. Вода лилась с нас ручьями.

– Ради бога, – воззвал я, – выгоните это мерзкое животное из сада, пока оно там все не испортит.