Помещик. Том 1. Сирота

Завершив тренировку Андрейка со своими холопами отдохнул, просох и занялся делами. Благо, что кольчуга его была уже практически готова и ему хотелось ее побыстрее закончить. И начать привыкать. Все-таки обновка эта специфическая. И носить ее нужно научиться, как форму в армии, чтобы доспех на нем не сидел как седло на корове…

И только он сел за работу, как послышался отчетливый волчий вой. Многоголосый. В три глотки.

— Что сие? — напрягся Устинка.

— К бою! — рявкнул Андрейка и первым бросился к оружию, которое находилось рядом. Он ввел правило — держать его при себе. Потому что час Х приближался и нападение могло произойти в любой момент.

Волки… это были те три молодые особи. Которые так и остались жить невдалеке, регулярно появляясь возле землянки. И позволяя Андрейке упражняться в дрессировке. Весьма бесхитростной.

Он их просто подкармливал, правильно себя позиционируя. Если кто-то из волков вел себя как-то не так, то он просто не получал еды. Поскулил? Получил кусочек. И так далее. Во время того курса БЖД он много чего узнал интересного об этих удивительных животных. И вот теперь пытался реализовать свои знания на практике.

Еды хватало.

Забитый ледник требовалось освобождать. Просто потому, что не известно, вернется Андрейка сюда или нет. Да и регулярная добыча рыбы вершей тоже способствовала определенному изобилию. Вот парень и подкармливал молодых волков. Соблюдая технику безопасности и формируя свой статус в их коллективе, благо, что, если можешь переступить через свой страх, это сделать несложно.

И вот теперь они завыли.

Андрейка не знал, что означает конкретно этот вой, так как пока еще в оттенках не разбирался. Практики не хватало. Однако он твердо усвоил — вой, это способ сообщить о чем-то важном на большом расстоянии. Обычно волки таким образом либо сбор объявляли, либо информировали другую стаю о занятой территории, либо еще что-то столь же важное делали. Собираться вместе они вряд ли решились бы, потому что и так почти всегда вместе. Да и зачем в таком случае синхронно выть втроем? Посему выходило, что в округе возникла какая-то угроза, о которой волки информируют всю стаю… то есть, и его в том числе.

Секунд тридцать.

И все трое стояли, держа в руках щиты, копья и сулицы, а за поясом — топоры, за исключением Андрейки, который успел опоясаться ремнем с саблей.

Огляделись. И ничего.

Недолго думая, Андрейка полез на крышу землянки. Чтобы дальше видать.

— … мать! — воскликнул он, почти сразу спрыгивая обратно.

— Шо?! — почти хором поинтересовались Устинка с Егоркой.

— Медведь.

— А-а-а! — дернулись было они в сторону землянки.

— Куда?! — рявкнул Андрейка. — К бою!

— Медведь же!

— Трусы несчастные! Если вы сейчас сбежите — не быть вам послужильцами!

Несколько мгновений колебаний и оба угрюмо повесили голову. Но рваться в землянку не стали более.

— На площадку для упражнений! Бегом! Там его встретим!

И первым ринулся туда. Холопы же за ним.

Вышли.

Перевели дух.

И тут из-за землянки показался косолапый.

Зимой порядочные медведи по улице не шляются. А этот явно к таким не относился. Медведь-шатун, пробужденный от спячки или не легший в нее. Но те, которые не ложатся, обычно к концу зимы совсем отощавшие, так как еды им остро не хватает. А вот пробужденные, особенно если недавно, то да, выглядят похоже. Видно кто-то медведя спугнул, вынудив покинуть берлогу.

Легче от этого осознания не стало.

Медведь-шатун хоть и ослаблен, по сравнению с обычным своим состоянием, но в полном неадеквате из-за холода и голода. Он ведь совсем не приспособлен для жизни зимой. Чай не белый собрат, который адаптировался к совсем другим условиям жизни. Обычный бурый медведь не в состоянии по снегу угнаться ни за лосем, ни за какой иной своей потенциальной жертвой. Рыбы наловить в замерзших реках не может. Да и ягод со свежей зеленью не наблюдается. Из-за чего он испытывает лютый голод. И охотно набрасывается на любую добычу, которая попадается им на глаза. Не испытывая при этом страха или сомнений.

Так что увидев людей — он направился прямо к ним.

Понятное дело, что сначала он их учуял. И видимо шел на запах, оставленный следами во время похода за дровами.

— Стоять! — рявкнул Андрейка, видя, что его холопы откровенно трусят и готовы сорваться. — Побежите — и конец. Задерет!

Тишина в ответ. Только зубы стучат.

— Сулицы готовь.

И они все вместе выполнили синхронное движение. Переложив копье в левую руку, что удерживала щит и две сулицы, прижатые к рукоятке. Взяли одну из сулиц. И встали в подходящую стойку. Так, чтобы щит прикрывал их с фронта, а рука была готова метнуть оружие.

Андрейка прислушался.

Дыхание Устинки и Егорки дрожало и было прерывистым. Настолько, что парень серьезно начал переживать за их здоровье. Вот прозвучал небольшой шелест. Это кто-то из них выдохнул нижним вентиляционным отверстием. А мгновение спустя послышалось легкое журчание…

Мерзко? Глупо? Может быть.

Но они держались.

Тряслись. Едва не падали в обморок от страха, но держались.

И это — главное.