Полуварвар

Ситуация была не самой приятной, но меня грела надежда овладеть магией. Оружие это конечно хорошо, но волшебство открывало куда как большие перспективы. Правда и оно было не ультимативным доводом в схватке. Как разъяснил мне Гринольв, маги способны очень на многое, при должной подготовке им по силам даже организовать натуральное стихийное бедствие. Но это требует сложных ритуалов, прорвы энергии и многих расчётов. В бою же на это времени нет и маг вынужден использовать куда как более простые и быстрые чары. А толковые воины, что хирдманы ярлов, что южные рыцари, что витязи тех же эльфов обычно не брезгуют хорошей бронёй и не менее хорошими амулетами, способными сдержать парочку вполне себе убойных заклинаний от незадачливого волшебника.

Но если для большинства южных магов матёрый вояка, дорвавшийся до ближнего боя, это лютый пипец и повод молиться богам за упокой своей души, то ассоны смотрят на подобное иначе. Наши вирдманы натаскиваются в ратном деле не хуже всех остальных бойцов, так что им вполне по силам сдерживать натиск воинов и продолжать угощать тех магией. Самому Гринольву же и большая часть защитных амулетов не сказать, чтобы помеха. Хотя он, если можно так выразиться, юнит штучный, его некорректно сравнивать с обычными хирдманами или даже дренгами. Однако ярл или один из его телохранителей, у которого кроме висюлек и броня со щитом и оружием зачарованы, уже имеет все шансы уработать старика, если таки добежит до близкого контакта. Поговорка о том, что на каждую хитрую гайку найдётся болт с крутой резьбой действует во всех мирах. Но тут далеко можно уйти, прикидывая, что маг обычно не воюет один, перед ним стоят воины, из-за чьих спин он шарахает заклинаниями и попробуй к нему пробейся не зажарившись, не сгнив, не превратившись в ледяную статую и не развалившись на куски от какого-нибудь плетения воздушных лезвий, а потом не повиснув на копьях и не будучи порублен топорами с мечами.

Меня же в данный момент интересовали куда как более приземлённые вещи, а не теория магии, кроме которой из-за слабости энергетики молодого организма, я пока ничего усвоить не мог. Мой разум сейчас усиленно прокручивал в голове всё что я знал о северной природе и её обитателях, пока тело стояло на борту драккара.

Наконец-то подошёл возраст четырнадцати лет и этой весной нам назначили испытания по прохождению которых должна была состояться церемония посвящения в мужчины. И если в прошлой жизни чем-то подобным было вручение диплома, после которого ты мог идти искать работу или топтать сапоги в армии, то тут всё было слегка посложнее. Вероятно ассоны когда-то логично решили, что мужик это не тот у кого пипирка между ног болтается, а тот, кто способен жить и преуспевать в наших суровых местах. А то нафиг такой нужен, если он не способен ни обустроить быт, ни добыть пищу, ни защитить хотя бы себя самого, не говоря уж о будущей семье? Так что четырнадцатилетних юношей по весне, едва море становилось пригодным для хоть какого-то каботажного судоходства, когда от непогоды можно было укрыться в ближайшем фьорде, вывозили в безлюдные места. А через месяцок забирали.

Недостаточный срок для того чтобы отсутствие рабочих рук серьёзно сказался на хозяйстве, но вполне достаточный, чтобы слабаки и неумехи склеили ласты. Выживших же забирали в оговоренный срок, проводили церемонию и благополучно нагружали посевной после праздника тёплой весны. Обряды обрядами, а от настолько важных вещей тут никому не приходило в голову отвлекаться. Ранняя же весна идеально подходила для проверки навыков, лютой зимой без нормального дома или хотя бы землянки крайне проблематично выжить не то что юноше, а взрослому и многоопытному мужу. А летом тут любой дурак нормально устроится. Ну, не с Земли двадцать первого века конечно, а из местных.

— О чём задумался, ушастый? — раздался рядом голос подошедшего Тормода.

— Да думаю как ты протянешь без меня и моих мудрых советов, молотоголовый — хохотнул я, показывая свою обычную браваду.

— Отлично протяну — улыбнулся он — И добуду самую славную добычу, пока ты будешь стрелять гагар.

Брат, как всегда, был в своём репертуаре. Простого выживания ему было мало, за месяц он уже планировал выследить и взять какую-нибудь крупную дичь, в идеале — хищника, что наиболее почётно. Олень или лось бы правда тоже подошли, но зачем мелочиться, если можно замахнуться на медведя или снежного пардуса? Воровать — так золотую гору, жениться — так на принцессе, мечтать — так о звёздах, иное недостойно истинного ассона.

— Надеюсь у тебя получится. Мне будет крайне обидно, если тебя сожрут и ты так и не увидишь мой трофей — хмыкнул я на это.

— Сам смотри не сдохни — ударил он меня кулаком в плечо, подначивая и одновременно подбадривая.