Читаем Полутораглазый стрелец полностью

На Мадатов остров странныйВорон, видно, полетит.Ночь огнями ресторанаПлот и берег осветит.Так и вся зима проходит,Как виденье, как кошмар;Так, чтоб нас развлечь, заводитПесню пьяный сазандар.Чтобы слышал я, как прадед,Ржавый звук Саят-Новы,Пусть павлинами осядетСнег на стены и на рвы,Колыбельной сердца рануИсцелит Саак хромой:Предоставь же ПиросмануСокрушаться день-деньской.Чтоб зима прошла скорее,Как виденье, как кошмар,Чтобы, душу песней грея,Развлекал нас сазандар.Сколько мы ночей бессонныхПровели, мечта моя!Сколько непроизнесенныхТостов предвкушаю я!<p>286. РУССКОМУ ПОЭТУ</p>Сорвалась легенда потоком, лавинойО женщине дальней, умершей, как лебедь,И мы, паладины надежды единой,Познали с тобой одинаковый трепет.Как будто в мороз, сквозь завесу туманаМы оба явленье одно увидали,И вот опьянели мы, брат мой названый,Ты — снегом своим, я — струей Цинандали.Да слышит Бальмонт! В зачарованном кругеС тобой мы сошлись, не смущенные далью.И встретились степи немые КалугиС исконною нашей грузинской печалью.<p>287. СНЕГ</p>Безумная душа, в тебе лишь иней,А дни бегут, я с каждым днем стареюИ в бархат окунувшуюся синийПустыню родиной зову своею.О, такова вся жизнь моя! СобратаМне в январе узнать совсем не диво,И руки белые, как снег крылатый,Я в памяти еще храню ревниво.О, милая! Я вижу, как мелькаютОни везде, где вьюга бушевала.Сверкает, исчезает, вновь сверкаетТвое в пустыне снежной покрывало.Не потому ль, как девственниц паденьем,Фиалковым я полон снегопадом,Печальным чувством веянья, скольженьемТех лилий, что внизу ложатся рядом?Есть путь, есть тихая игра. ПросторамНавстречу ты идешь по захолустью.Я снег люблю, как голос твой, в которомЯ тайной некогда пленился грустью.В ту пору я любил, любил впервыеТишайших дней пресветлое сиянье,В развитых косах листья полевыеИ ветра в волосах твоих дыханье.Тебя я жажду нынче, как едва лиБродяга бесприютный жаждет крова…Леса моею белой свитой стали,И я один с самим собою снова!А снег идет, и радость дня покрылаМеня порошей синей и усталой…О, как спастись мне от зимы постылой?О, как унять мне ветер одичалый?<p>288. В ГОРОДЕ И ДЕРЕВНЕ</p>Город не спит ночной.Быстро окно открой,Чтоб трамваев, автоЗагрохотал поток.Слышишь, радость звучит?Звук ликованья поймайИ по столу раскидайСочные эти лучи.Улови этот свет,Дивной музыки ход,Бремя прожитых летСбрось и иди вперед.Облако — розовый пар —В бровь уперлось лесов.Женщина, кутаясь в шарф,В город спешит на зов.Около школы смех,Сельских девушек рой…Воля! Радость для всех!Шире глаза открой!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии