Читаем Полутораглазый стрелец полностью

В приюте сумрачном, где ропщет атанор,Беснуется в ночи огонь неугомонный,И, попирая все природные законы,Эмаль кладет на медь роскошный свой узор.Из-под кистей моих встает, смущая взор,Былых чудовищ сонм, искусством воскрешенный:Кентавры, Пан и Сфинкс и детища Горгоны,Пламекрылатые Пегас и Хризаор.Ахиллову ли скорбь и смерть ПенфесилеиИль Эвридике вслед пришедшего ОрфеяУ врат Аидовых изображу сейчас?Победу ли над псом Гераклову в Аверно,Иль деву в трепете средь полумглы пещерной,Где лалом светится Дракона страшный глаз?<p>ШАРЛЬ БОДЛЕР</p><p>192. СООТВЕТСТВИЯ</p>Природа — темный храм, где строй столпов живыхРоняет иногда невнятные реченья;В ней лесом символов, исполненных значенья,Мы бродим, на себе не видя взоров их.Как дальних отгулов прерывистая хрияНам предстоит порой в единстве звуковом,Так в соответствии находятся прямомВсе краски, голоса и запахи земные.Меж ароматами есть свежие, как плотьМладенца, нежные, как музыка гобоя,Зеленые, как луг. Другие — расколотьХотят сознание, и, чувства беспокояПорочной роскошью и гордостью слепой,Нас манят фимиам, и мускус, и бензой.<p>193. ИДЕАЛ</p>Нет, ни красотками с зализанных картинок —Столетья пошлого разлитый всюду яд! —Ни ножкой, втиснутой в шнурованный ботинок,Ни ручкой с веером меня не соблазнят.Пускай восторженно поет свои хлорозы,Больничной красотой пленяясь, Гаварни —Противны мне его чахоточные розы:Мой красный идеал никак им не сродни!Нет, сердцу моему, повисшему над бездной,Лишь, леди Макбет, вы близки душой железной,Вы, воплощенная Эсхилова мечта,Да ты, о Ночь, пленить еще способна взор мой,Дочь Микеланджело, обязанная формойТитанам, лишь тобой насытившим уста!<p>ПОЛЬ ВЕРЛЕН</p><p>194. МАРИНА</p>Океан, в которомЗвонок плеск волны,Мечется под взоромТраурной луны,И, вгрызаясь резчеВ неба бурый мрак,Блещет в нем зловещийМолнии зигзаг.В судороге пьянойКаждый новый валПляшет, плещет рьяноВдоль подводных скал,А по небосводу,Рыща напролом,Рвется на свободуУраганный гром.<p>195. A POOR YOUNG SHEPHERD *</p>Я боюсь поцелуя:Он — пчелиный укус,Днем и ночью влачу яСтраха тягостный груз.Я боюсь поцелуя!Но глаза хрупкой Кэт —Словно пара агатов,И лица ее цветОбольстительно матов.Ах, мне нравится Кэт!Завтра день Валентина,И предстать должен яПеред нею с повинной…Где ж решимость мояВ страшный день Валентина?Мы помолвлены с ней —Это было бы счастье,Если б в лучший из дней,Тайной мучимый страстью,Я не млел перед ней!Я боюсь поцелуя:Он — пчелиный укус.Днем и ночью влачу яСтраха тягостный груз.Я боюсь поцелуя!

* Бедный пастушок (англ.). — Ред.

<p>196.</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии