Полуночный прилив

– Я слышал об этой женщине только блестящие отзывы. Кажется, у нее есть в столице свой дом, хотя я, признаться, что-то не припоминаю, чтобы о ней говорили в Летерасе.

– Она редко бывает здесь. В последний раз Серена приезжала в Летерас шесть лет тому назад.

– Так или иначе, репутация у нее без единого пятнышка, – заключил Брис.

– Именно это меня и настораживает. Ведь не слепая же она. И умом, думаю, не обделена.

– Я тоже так думаю. Случайные люди в аквиторы не попадают.

– Разумеется… Ну что ж, спасибо вам, финадд, за то, что уделили мне время. – Первый евнух стал подниматься, давая понять, что их беседа окончена. И напоследок произнес: – А позвольте поинтересоваться, вы уже свыклись с положением королевского защитника?

– В достаточной мере.

– Для такого молодого и сильного человека, как вы, эта миссия не может быть трудной.

– По правде говоря, она нелегка, но я не жалуюсь.

– Скажем так: ноша не слишком удобная, но посильная.

– Очень справедливые слова, первый евнух.

– А вы честны, Брис. Как один из королевских советников я удовлетворен своим выбором.

«Однако почему-то напоминаешь мне об этом. Почему?»

– Поверьте, первый евнух: я высоко ценю доверие короля и ваше, естественно, тоже.

– Рад слышать. Не смею вас больше задерживать, финадд.

Брис коротко поклонился и покинул владения Нифадаса.

Часть души финадда Беддикта тосковала по прежним дням, когда он был всего-навсего офицером дворцовой гвардии. Он не имел тогда никакого политического веса, а короля всегда созерцал лишь на расстоянии, стоя с сослуживцами в почетном карауле на аудиенциях и приемах. Конечно же, первый евнух позвал его на этот разговор не из-за новой должности, а в силу принадлежности к роду Беддиктов. Брис думал об этом, идя по дворцовым коридорам на другую встречу.

Затем его мысли переключились на Халла. Воспоминания о старшем брате, словно призраки, неотступно следовали за Брисом повсюду. Перед глазами вновь всплыл образ: Халл Беддикт в форме королевского стража-посланника, с Королевской стрелой у пояса. Сам Брис был тогда еще мальчишкой, и эта картина, врезавшись в память, оставалась там и поныне, неподвластная времени. Вот и сейчас он видел себя стоящим рядом с Халлом, словно бы на семейном портрете. Взрослый мужчина и восторженный ребенок. Не хватало лишь благородной желтизны холста и пыли, скопившейся на нем за эти годы. Но Брис никогда не ощущал себя тем наивным юнцом с широко распахнутыми глазами. Воспоминание действительно было для него живописным полотном, а он – зрителем. В очередной раз посмотрев на картину, Брис неизменно переводил взгляд на себя нынешнего. Мальчишка осуществил заветную мечту: теперь он служит при дворе и у него почти такой же красивый мундир, какой некогда носил брат.

А по сути, они с Халлом тогда оба были слепы. Сам он – в силу возраста и глупых детских мечтаний, а старший брат… в силу своих собственных мечтаний. Если не глупых, то весьма наивных.

Брис сказал Нифадасу, что не понимает Халла. Но это была неправда: на самом деле он хорошо понимал его. Даже слишком хорошо.

Как и Техола, хотя того, пожалуй, и в меньшей степени. Безмерные богатства, которые стяжал средний брат, оказались… холодными. Горячим было лишь желание обладать ими. Золото. Техол всей душой жаждал золота – то был единственный бог, которому поклонялись все летерийцы. Он мечтал размахивать золотым мечом собственного могущества и славы. А потом в сердцевине этого оружия вдруг появилась трещина. И тогда Техол бросился на меч, чтобы изящно истечь кровью. Возможно, брат и видит в этом какой-то особый смысл, однако на самом деле все напрасно. В тот день, когда он умрет, никто даже и не посмотрит в его сторону. Просто не осмелится. Наверное, поэтому с лица Техола не сходила эта дурацкая улыбка.

Братья Бриса достигли своих вершин уже давно и, как оказалось, слишком рано, и теперь оба, каждый своим путем, двигались к забвению и смерти.

«А я? – спросил себя Брис. – Меня провозгласили королевским защитником. Такого звания удостаивались лишь самые лучшие, непревзойденные воины королевства. Стало быть, и я достиг своей вершины?»

Дальше думать не хотелось.

Коридор, по которому шел Брис, уперся в другой. Свернув вправо, он через десять шагов заметил лучик света, выбивающийся из приоткрытой боковой двери.

– Финадд? Заходи поскорее.

Брис улыбнулся про себя и вошел. В комнатке с низким потолком пахло пряными травами. Изобилие светильников делало помещение похожим на звездное небо. Несколько столов были завалены свитками, книгами, писчими принадлежностями и посудой для алхимических опытов.

– Сэда, вы где?

– Да здесь я. Иди полюбуйся, что за штуку я сварганил.

Брис обогнул тяжеленный книжный шкаф, стоявший поперек стены. За шкафом, взгромоздившись на высокий табурет, восседал королевский маг. Наклонная столешница его письменного стола была завалена кружочками полированного стекла.

– С тех пор как тебя сделали королевским защитником, у тебя изменилась походка.

– Я и не знал, – ответил Брис. – Вы, сэда, первый говорите мне об этом.