Полукороль

Хотя, Ярви знал, какое тело принадлежало Джоду. Его другу. Его напарнику по веслу. Человеку, который прошел весь путь через снега, чтобы последовать за ним. Чей тихий голос бормотал: «Один взмах за раз», когда он хныкал над веслом. Который принял бой Ярви как свой собственный, хотя и не был бойцом. Рядом с ним, положив стиснутые кулаки на плиту, стояла Сумаэль. Ее темное лицо освещалось с одной стороны светом единственной дрожащей свечки.

– Твоя мать нашла мне место на корабле, – сказала она, не глядя вверх. Непривычно было слышать здесь ее тихий голос.

– Хорошие штурманы всегда нужны, – сказал Ярви. Видят боги, он нанял бы кого-нибудь, кто мог бы указать ему путь.

– На рассвете мы отправляемся в Скекенхаус, а потом дальше.

– Домой? – спросил он.

Сумаэль закрыла глаза, кивнула, и слабая улыбка появилась в уголке ее рта со шрамом.

– Домой. – Когда Ярви увидел ее впервые, он и не подумал, что она симпатичная, но теперь она казалась прекрасной. Настолько, что он не мог отвести взгляд.

– А ты не думала, что, может быть… ты могла бы остаться? – Ярви ненавидел себя даже за то, что спросил. За то, что заставил ее отказать ему. В любом случае он был связан с Министерством. Ему было нечего ей предложить. И между ними лежало тело Джода – барьер, который нельзя было пересечь.

– Мне надо ехать, – сказала она. – Я едва могу вспомнить, кем я была.

Он мог бы сказать то же самое.

– Важно лишь то, кто ты теперь.

– Я едва знаю и это. Кроме того, Джод нес меня через снег. – Ее рука дернулась к савану, но к облегчению Ярви, она его не тронула. – Меньшее, что я могу сделать, это отвезти его останки. Я оставлю их в его деревне. Возможно даже попью из того колодца. Попью за нас обоих. – Она сглотнула, и в этот миг по какой-то причине Ярви почувствовал нарастающий гнев. – Как пропустить самую вкусную воду в…

– Он решил остаться, – резко сказал Ярви.

Сумаэль медленно кивнула, не поднимая глаз.

– Как и все мы.

– Я не заставлял его.

– Нет.

– Ты могла бы уйти, и забрать его, если бы настаивала сильнее.

Теперь она посмотрела вверх, но без следа гнева, которого он заслуживал. В ее взгляде была лишь вина.

– Ты прав. Это будет моей ношей.

Ярви посмотрел прочь, и внезапно на его глаза навернулись слезы. Совершен ряд поступков, приняты решения, и каждое казалось меньшим злом, но каким-то образом они привели его сюда. Может ли хоть для кого-то это быть большим благом?

– Ты меня не ненавидишь? – прошептал он.

– Я потеряла одного друга, и не собираюсь отталкивать другого. – Она мягко положила руку ему на плечо. – И я не очень хорошо завожу новых.

Он положил свою руку поверх, желая, чтоб он мог ее там задержать. Удивительно, но никогда не знаешь, насколько сильно чего-то хочешь, пока не поймешь, что не можешь этого получить.

– Ты не винишь меня? – прошептал он.

– Зачем мне это? – Она в последний раз его сжала и затем отпустила. – Лучше, если ты сам этим займешься.

39. Некоторые спасены

– Рад, что ты пришел, – сказал Ярви. – У меня стремительно кончаются друзья.

– Да я и сам не прочь, – сказал Ральф. – Ради тебя и Анкрана. Не могу сказать, что любил эту тощую сволочь, когда он был шкипером, но в конце я к нему потеплел. – Он ухмыльнулся, и большой струп над его глазом пошевелился. – К некоторым привязываешься быстро, но к тем, на кого нужно время, чтобы узнать их поближе, привязываешься сильнее всего. Можем мы посмотреть рабов?

Послышалось бормотание, ворчание и стук цепей – товары вставали на ноги для осмотра. В каждой паре глаз была своя смесь стыда, страха, надежды и отчаянья. И Ярви обнаружил, что мягко потирает шрамы на горле, там, где был его ошейник. Вонь окутала его воспоминаниями, о которых он бы предпочел забыть. Удивительно, как быстро он снова привык к свежему воздуху.

– Принц Ярви! – владелец спешил из тени позади. Большой мужчина с мягким бледным лицом, чем-то знакомый. Один из участников процессии, который пресмыкался перед Ярви, когда хоронили отца. Теперь у него будет шанс попресмыкаться снова.

– Я больше не принц, – сказал Ярви, – а в остальном, да. Ты Йоверфелл?

Работорговец надулся от гордости, что его знают.

– И в самом деле, это я, и весьма почтен вашим визитом! Могу я узнать, какие рабы вам…

– Имя Анкран что-то тебе говорит?

Торговец глянул на Ральфа, который угрюмо и твердо стоял, заткнув большие пальцы за портупею с серебряной пряжкой.

– Анкран?

– Позволь мне освежить твою память, как вонь твоего заведения освежила мою. Ты продал человека по имени Анкран, а потом вымогал у него деньги за то, что содержал его жену и ребенка.

Йоверфелл прочистил горло.

– Я не нарушал закона…

– И я не нарушу, когда потребую с тебя долги.

Лицо торговца обесцветилось.

– Я вам ничего не должен…

Ярви хихикнул.

– Мне? Нет. Но моя мать, Лаитлин, вскоре снова станет Золотой Королевой Гетланда и держателем ключа от сокровищницы… Как я понимаю, ты ей немного задолжал?

Кадык на шее торговца дернулся, когда он сглотнул.

– Я самый преданный слуга моей королевы…

– Ее раб, как я бы тебя назвал. Если ты продашь все, чем владеешь, это и близко не покроет то, что ты ей должен.