Полпред Назир Тюрякулов

Обо всем процессе переформирования советского дипломатического представительства в дипломатическую миссию, о восприятии этого события иностранными дипломатами и местной элитой, а также о своем «карьерном росте» до дуайена Назир со всеми подробностями и не без юмора информирует Москву. В записках по этому поводу заметна его внимательность, на первый взгляд, к мелким, но на самом деле весьма существенным для дальнейшей работы деталям. «Сообщение представителям дружественных стран о переформировании нашего учреждения сделаю после вручения грамот. Переформирование английского консульства в миссию состоялось 22 декабря. В своем циркулярном сообщении, разосланном им всем за исключением нас, он сообщает также о своем назначении в качестве поверенного в делах. Продолжая старый спор о старшинстве в дипкорпусе, он не сделал до сих пор ко мне визита, хотя на всяких торжествах и банкетах гепра мне постоянно отводит первое место (справа от эмира), а ему — второе. После его выступления в французском консульстве (14 июля 29 [года]) в качестве «старшины» при переводчике Сени-бее (?) я выступил в качестве старшины от имени корпуса на арабском языке в день национального праздника Турецкой республики. Он тогда на это ответил выступлением от своего имени на французском языке. После него с такими же приветствиями выступили мсье Мегре и синьор Солаццо. После этого случая Бонд больше не выступает первым, хотя всячески старается подчеркнуть, что он не признает меня в качестве старшины».

«8–9 января 1930 года в 2 верстах от Джедды, в Кандара проходили коронационные торжества, а вечером был устроен банкет на средства нашего антагониста Джеддинского губернатора. Присутствовал эмир. Справа от него сидел я, слева — Ахмед Зекки-паша. Справа от меня губернатор, за ним — Бонд. Хамза выступил с большой речью, в которой охарактеризовал личность короля, его борьбу за независимость страны еще «в те дни, когда Аравия стонала под игом иноземцев». Затем подробно остановился на внутреннем и внешнем положении страны, отметив в качестве достижения факт переформирования 4 консульств в миссии (Англия, СССР, Франция и Персия)… Он отметил достижения Ибн Сауда в отношении установления в стране порядка и культурной работы. Затем по традиции выступали представители различных организаций с речами и стихами.

Я решил свое выступление перенести на другой банкет, который должен был состояться на другой день в долине Вади Фатима (между Меккой и Джеддой). Этот банкет устраивался на средства городов Мекки и Джедды и носил более народный характер. Другие члены корпуса также не выступали. Хамза потом объяснился со мной — он, оказывается, ожидал моего ответного выступления. Я указал ему, что в подобных случаях он обязан предварительно договариваться».

В ходе празднеств Назир Тюрякулов продолжал работать и не забывал отслеживать взаимоотношения между представителями саудовской власти, что помогало ему адекватно оценивать расстановку политических сил в стране и информировать о ней руководство НКИД. «Выяснилось одно интересное обстоятельство: Хамза в качестве главного распорядителя не допустил выступления на этом торжестве «представителя Джедды». Произошел между Хамзой и губернатором конфликт, который на другой день улаживал эмир. Губернатор отказался участвовать на торжествах в Вади Фатима. Эмиру удал ось уломать старика. Примирял их. Не дождавшись окончания торжеств, Хамза уехал в Мекку. На этот раз на торжествах присутствовали представители и Мекки и Джедды. Места были распределены в том же порядке.

В соответствующий момент я выступил с речью на арабском языке. После меня выступил Бонд (на английском языке), за ним — Мегре (на французском языке). Отношение арабов к моей речи было явно сочувственное. В то время как моя речь была поддержана дружными возгласами присутствующих, речи Бонда и Мегре были выслушаны без признаков какого-либо реагирования. Помимо египетских журналистов присутствовало много сирийцев, ковейцев, а также много бедуинских лидеров. Выступление Бонда, несмотря на то, что я говорил от имени корпуса, преследовало одну цель: показать, что он продолжает стоять на прежней позиции непризнания моего старшинства, и, кроме того, поддержать престиж английского имени перед колониальными жителями. Все это показывает, что Бонд решил оставаться на своей позиции, пока не приедет новый английский посланник, который должен будет сделать визит в качестве новоприехавшего и урегулировать наши отношения. Арабы с любопытством наблюдают за нашими «личными» отношениями».