Полосатая жизнь Эми Байлер

Другие слушатели тоже начинают задавать вопросы – вполне лояльные, и я завершаю свою презентацию с ощущением, что флекстологию можно внедрить в огромном количестве классов. Но недостатки, озвученные «красавчиком», ощущаются как ложка дегтя в море заинтересованных вопросов от моего стеснительного контингента. Учитывая то, что это конференция для библиотекарей, в большинстве своем они стеснительны.

И вот снова показывается он, наш красавчик. Он на голову выше меня и терпеливо ждет очереди. Я начинаю нервничать и уже знаю, что его следующий вопрос выбьет меня из колеи. Однако вместо того, чтобы задать вопрос, он подходит и говорит:

– Привет, меня зовут Дэниэл.

– Здравствуйте. Я Эми.

– Я знаю, – говорит он, и я краснею. – Я бы хотел угостить вас кофе. – Тут я уже краснею по-настоящему. – Настоящим кофе, – добавляет он, махая рукой на разбавленный кофе на бесплатном столе. – И, может, чем-то сладким.

Я не знаю, что сказать, поэтому просто стою и, неуверенно улыбаясь, издаю похожее на «Мм…»

– Что вы делаете прямо сейчас?

А что я делаю? Что там дальше по программе? «Обзор новинок научной литературы для молодых читателей». За нами уже рассаживаются участники дискуссии, и совсем скоро «красавчик года» и я окажемся прямо посередине следующей презентации.

– Я…

– Я еще свободен в два часа дня сегодня, если это вам удобнее, – предлагает он.

– Я думаю…

– Нам лучше отойти отсюда. – И дотрагивается до моей руки.

Меня парализует, как старый ноутбук, от которого требуют выполнить слишком большое количество программ сразу. Он до меня дотронулся! Когда в последний раз до меня вот так дотрагивался мужчина? Я стою в помещении, которое снова заполняется людьми. Значит, ему все-таки понравилась моя презентация?.. Что на мне вообще надето сейчас?!

– Давайте в два, – выдавливаю я наконец. – У кофейной палатки на улице?

– Прекрасно. Возьмем кофе и, как ящерицы, понежимся на площади под солнцем. Желаю интересной дискуссии.

Он уходит. А я остаюсь стоять – смущенная, безмолвная и растерянная. Все-таки я настоящий библиотекарь.

Про Марику я узнала через полгода после ухода Джона. И после сломанного зуба, который чуть меня не убил. И после того, как я на собственной шкуре испытала справедливость старого закона жизни: то, что нас не убивает, делает нас сильнее и злее.

Узнала я, конечно, через Фейсбук. Она поставила лайк фотографии Джона и школьным фото Джо, которые я выложила одновременно почти годом ранее. Тогда я не поняла, кто это вообще такая? Скоро из ее ленты стало ясно, что она встречается с моим отсутствующим мужем, и это длится уже по крайней мере пару месяцев. И я уже догадалась, что она красивее и моложе меня, что у нее нет детей и что с ней Джон чувствует себя подарком судьбы для любой женщины. А мне вызывать в нем это ощущение уже совершенно точно было больше не под силу.

Тогда я впервые подумала – да пошел ты! Простите мой французский, если сможете. Другими словами я не могу описать то, что чувствовала, глядя на фото изящной тридцатилетней модели в бикини, смотрящей на моего рыхлого, одутловатого, волосатого мужа так, словно он воплощение бога секса. Да пошел ты, козел.

Так в моем переживании состоялся переход на стадию гнева. И это было чудесно. Я отправила язвительное сообщение Джону, в котором подвергла критике качество его эрекции. Я рассказала матери Джона правду про то, как он с нами поступил, вместо того чтобы по обыкновению выдать ей дежурную фразу: «ему нужно найти себя и сконцентрироваться на работе». А выпив как-то один очень большой бокал вина, я написала Марике личное сообщение в Фейсбуке, что, конечно, у нее нет никакого повода волноваться, что Джон оставит ее, когда после кормления у нее отвиснет грудь. Это же только со мной он на это способен! Ад – ничто по сравнению с брошенной женщиной.

А еще – как будто это каким-то образом должно было наказать Джона на расстоянии – я назначила свидание мужчине, который уже давно проявлял ко мне интерес и бесстыдно позволял себе знаки внимания даже в присутствии Джона.

Его звали Терри Бранс, и он был университетским другом Джона. Я так до конца и не уверена, был ли он чист на руку. Терри занимался продажей недвижимости и помог нам купить наш дом на очень хороших условиях. Его «игра», какой бы она ни была, состояла в том, чтобы иногда звонить и напрашиваться к нам в гости, чтобы «сделать переоценку рыночной стоимости» нашего дома и «помочь нам принять решения по поводу улучшений», но в основном просто чтобы поужинать у нас и попить нашего вина. Каждый раз он говорил что-то вроде: «И как только такая девушка, как ты, оказалась с таким неудачником, как Джон», и каждый раз мы вежливо смеялись, а на десятой минуте десерта Джон обычно начинал всерьез сердиться. Терри извинялся, подливал Джону вина, и все успокаивалось. И каждый раз после ужина Терри невозмутимо собирал посуду со стола и озвучивал намерение ее вымыть, прекрасно зная, что я не позволю себе сидеть за столом, пока он один моет посуду, а вот Джон – позволит.