Полноторие

– Знаешь, мы в общем-то все одинаковые…

Так вот, типичный южный француз одиноко сидел за стойкой в пустой прокатной конторе. Влад, как ответственное за выбор средств передвижения лицо, решительно сделал шаг вперёд:

– Доброе утро, месье! Я бронировал автомобиль и хотел бы также взять у вас цепи.

Типичный француз сделал круглые глаза:

– Цепи? Простите, но зачем вам цепи?

Влад набрал воздуха в грудь и на лице его отразилась безнадёга. Дело было, конечно не в цепях, Влад точно знал, что цепи ему нужны и он их получит. Дело было в английском. И Влад, и Алекс, и Лора очень удачно в детстве были распределены в классы с изучением немецкого языка. Не сказать, чтобы они хорошо знали немецкий, но английский они знали ещё хуже. Жалкие попытки с самоучителями, репетиторами и курсами английского после работы можно в расчёт не принимать. Чтобы выразить все обуревавшие его мысли относительно безответственных французов, необходимости цепей в горах и о «дубовой» резине, Владу требовалось собрать все известные ему английские слова и выражения в одну кучу, мысленно распределить их по порядку изложения и выдать, желательно ни разу не сбившись на русский матерный.

Лора, сжалившись над другом, из головы которого вот-вот должен был пойти пар, подтолкнула вперёд Катю. Это был ценнейший член коллектива, свободно говорящий на английском. Катя не подвела. Легко и непринуждённо она объяснила типичному французу, что они собираются ехать через Альпы, и на всех туристических форумах совершенно определённо рекомендуют надевать на колёса цепи, тем более что на дворе январь.

Глаза француза округлились ещё больше, хотя, казалось, больше уже некуда.

Он эмоционально принялся объяснять почему цепи им не нужны. Ну, то есть Лора думала, что он объясняет именно это. Она не могла понять, на каком языке он говорит, поскольку он жутко картавил, простите, грассировал. И в этот момент в поле её зрения попали Катины глаза. Они были круглее, чем у француза, и при этом гораздо больше.

Уехали они на приличном, довольно новом Ситроене. Без цепей. Катя честно призналась, что русский английский, американский английский и английский английский она понимает, но французский английский – это не её.

Рванули в Монако. О, это сладкое созвучие буковок «монааако»! Трасса Формулы-1, пронизывающая город, Океанографический музей, Княжеский дворец с прекрасным маленьким парком, Кафедральный собор – все это они осмотрели в хорошем темпе и даже немного со скукой. Дальше этот унизительный променад вдоль причала фешенебельных яхт и ещё издалека поглазеть на пустующее утреннее Казино Монте-Карло.

После, уже делясь воспоминаниями, все единодушно сошлись на том, что самое яркое впечатление – это солнечные +18 в январе и дорога вдоль моря от Ниццы в Монако.

Уезжали из Ниццы без сожаления. Завтракая в кафе на набережной, Катя и Лора разглядывали гуляющих. Седые дамы на каблучках, высокие джентльмены в кашемировых пальто, почти пустой променад. За соседним столиком две старушки с накрашенными губами маленькими глоточками пили шампанское, позвякивая кольцами и браслетами. Знала бы Лора, что, спустя несколько лет она попадёт сюда летом и не узнает город. Узкая полоса ужасного каменистого пляжа, полностью заполненная полуголыми телами, плотный поток пешеходов, велосипедистов, бегунов, битком забитые кафе…

Путь лежал в Италию, до которой тут было рукой подать. Делов-то было: проехать за день четыреста шестьдесят километров по побережью, через национальный парк Чинкве-Терра, славящийся открыточными видами, и оттуда по прямой до Флоренции, где был забронирован отель. Это был смелый план, про который они ещё не знали, что он смелый. Сомнения вызывали только лежащие на пути Альпы, но типичный француз из прокатной конторы, нервно жестикулируя, убедил их, что они доедут без проблем. И ведь не обманул. Система тоннелей, чередующихся с открыточными видами на море, провела их через франко-итальянскую границу, мимо Сан-Ремо, городок, название которого знакомо каждому советскому человеку, в объезд Генуи, мимо указателя на Портофино прямиком к Пяти Деревням. Лора вычитала, что деревни соединены тропой с романтическим названием Лазурная, с которой открываются просто фантастические ракурсы. Но подлые итальянцы внесли свои коррективы в просчитанный тайминг. То тут то там приходилось делать остановки, чтобы фотографировать, пить крепкий кофе крошечными чашечками, и вообще наконец-то наслаждаться отпуском.

Вообще с пересечением невидимой границы неуловимо поменялся настрой и поселил в их в телах негу, а мозгах жижу. Друзья расслабились и вовсю наслаждались поездкой, начисто забыв о времени. И пусть трава на обочине уже не была так аккуратно подстрижена, как во Франции, разметка местами оставляла желать лучшего, в частных владениях по обеим сторонам от дороги был бардак, которого не позволяли себе французы, но даже этот бардак был как будто специально устроен каким-нибудь именитым дизайнером. Всё дышало небрежной элегантностью, названия городов звучали как музыка, а названия улиц – как раскрученные бренды Домов Моды.