Полное собрание в одном томе

На рассвете мастер-вор прискакал на уведенном коне в замок. А граф только что встал и стоял у окна. «Здравствуйте, господин граф, — крикнул мастер-вор, — вот тот конь, которого я благополучно увел из вашей конюшни. Да не угодно ли будет вам взглянуть, как славно ваши солдаты там лежат да спят, а если вам угодно будет заглянуть в конюшню, то вы увидите, как там удобно устроились и те, что сторожили вашего коня». Графу пришлось смеяться, затем он сказал: «Ну что же? Раз удалось тебе, но в другой раз не так-то легко с рук сойдет. И я предупреждаю тебя, что если встречусь с тобою, как с вором, то и поступлю с тобою как с вором». Когда в тот день вечером графиня легла в постель, она крепко стиснула ту руку, на которой у ней было надето ее обручальное кольцо, и граф сказал ей: «Все двери заперты на ключи и задвижки; а я сам не лягу спать, а буду поджидать вора; ну а если он задумает влезть в окно, то я застрелю его на месте». Мастер же с наступлением темноты направился к виселице, снял из петли горемыку, который там висел, и на спине потащил его в замок. Там он подставил лестницу прямо к окошку графской опочивальни, посадил себе мертвеца на плечи и начал всходить по лестнице. Когда он поднялся настолько высоко, что голова мертвеца появилась в окне опочивальни, граф, который лежал в постели и прислушивался, выстрелил из пистолета; мастер-вор сейчас же сбросил мертвеца с лестницы, спрыгнул и сам и притаился за углом. Тем временем месяц уже взошел, и он мог очень ясно видеть, как граф из окошка вылез на лестницу, спустился с нее и потащил мертвеца в сад. Там стал он рыть яму, в которую хотел его опустить. «Теперь, — сказал вор, — самое настоящее время!» — проворно выскочил из своего угла, взобрался на лестницу и прямо в опочивальню к графине. «Голубушка, — заговорил он голосом графа, — вора-то я убил, но ведь он все же мне крестник, и был-то он скорее плутом, нежели злодеем; а потому и не хочу я предать его на общий позор, да и бедных родителей его жалко. Вот я до рассвета и думаю сам похоронить его в саду, чтобы огласки не было. Дай, кстати, мне и простыню из-под себя, я заверну в нее покойника и зарою его как собаку». Графиня отдала ему простыню. «А знаешь ли что? — сказал вдруг мнимый граф. — На меня порыв великодушия нашел: давай мне и кольцо свое! Этот несчастный из-за кольца жизни не пожалел, так уж пусть возьмет его с собой и в могилу!» Графиня не хотела перечить графу и хоть очень неохотно, но все же сняла с пальца кольцо и отдала его вору. Тот улизнул с кольцом и простынею и благополучно прибыл домой, прежде чем граф покончил в саду свою могильщицкую работу.

Какое лицо вытянул на другое утро граф, когда мастер-вор пришел к нему и подал ему свои трофеи. «Да ты что же? Колдун, что ли? — спросил он у вора. — Кто тебя вывел из могилы, в которую я сам тебя опустил? Кто оживил тебя?» — «Меня вы не изволили опускать в могилу, — сказал вор, — вы в ней похоронили висельника». И рассказал графу в подробности, как все было; и граф должен был отдать справедливость его чрезвычайной ловкости и хитрости. «Но ведь это еще не все! — добавил он. — Тебе еще предстоит разрешить третью задачу, и если это тебе не удастся, то остальное тебя не спасет!» Мастер-вор только усмехнулся и ничего не ответил графу.