Полное собрание в одном томе

Король сказал своей дочери: «Я устрою большой праздник, который должен будет длиться три дня, и ты на том празднике брось золотое яблоко: может быть, и придет тот чужой рыцарь, и поднимет твое яблоко». Когда было возвещено о том празднике, юноша пошел к лесу и вызвал Железного Ганса. «Чего желаешь?» — спросил тот. «Желаю, чтобы мне досталось золотое яблоко королевны». — «Считай его за тобою! — сказал дикий. — Да вот еще что: ты получишь от меня красные доспехи и приедешь на праздник на отличном рыжем коне». Как настал день праздника, юноша замешался в толпу рыцарей и никем не был узнан. Королевна вышла к рыцарям и бросила им золотое яблоко; но поймать его удалось только юноше, который, чуть овладел им, сейчас и скрылся. На другой день Железный Ганс нарядил юношу в белые доспехи и дал ему саврасого коня. Опять ему досталось яблоко, и чуть он его ухватил, так и ускакал с ним. Король рассердился на это и сказал: «Так действовать не дозволено! Он должен ко мне явиться и назвать себя по имени». Он отдал такой приказ: «Если рыцарь, поймавший яблоко, вздумает снова ускакать, то надо за ним гнаться, и если он добровольно не захочет вернуться, то рубить его и колоть». На третий день праздника он получил от Железного Ганса черное вооружение и вороного коня и опять поймал яблоко. Когда он задумал с ним ускакать, королевские люди за ним погнались, и один наскочил на него так близко, что ранил его в ногу острием меча. Он все же от них умчался, но при этом конь его скакал так бешено, что шлем у него упал с головы и они могли видеть, что волосы у него золотые. С тем они и назад вернулись и обо всем королю доложили.

На другое утро королевна спросила у садовника о юноше. «В саду работает, — отвечал тот. — Чудак такой — тоже на празднике был и уж поздно вечером вернулся, показывал он нам три золотых яблока, которые на празднике выиграл». Король потребовал его к себе, и тот явился опять-таки в своей шапочке, но королевна ее тотчас сдернула, и упали ему на плечи золотые волосы мягкими кольцами, и так он был хорош, что все диву дались. «Ты ли тот рыцарь, что все три дня являлся на праздник в разных цветах и что поймал все три яблока?» — спросил король. «Да, — отвечал юноша, и вынул из кармана три золотых яблока, и подал их королю. — Если же вам нужно еще больше доказательств, то вот та рана, которую мне нанесли ваши люди во время погони за мною. Я же и тот рыцарь, который помог вам одержать победу над врагами». — «Если ты способен совершать такие дела, то ты не садовников помощник; скажи мне, кто твой отец?» — «Отец мой — могущественный король, и золота у меня столько, сколько душе угодно». — «Вижу, — сказал король, — и я тебе обязан. Что могу я сделать тебе в угоду?» — «Да, это в вашей власти: отдайте за меня вашу дочь замуж». Тут королевна засмеялась и сказала: «Он прямо к делу идет! Ну да я уж давно по его золотым волосам догадалась, что он не простой работник». И, подойдя к нему, поцеловала его. На обручение к нему прибыли и отец, и мать и не могли нарадоваться, потому что они уж всякую надежду потеряли когда-нибудь увидеться с сыном. И когда все сидели за свадебным столом, тогда вдруг смолкла музыка, двери распахнулись и важный-преважный король вступил в залу с многочисленной свитой. Он прямо подошел к юноше, обнял его и сказал: «Я — Железный Ганс и был заколдован в образе дикого человека, но ты меня от чар избавил. Все сокровища, какими я обладаю, должны теперь тебе достаться…» То-то было тут радости, то-то было шуму и веселья — то-то на пиру сладости, да столько же и похмелья!

137. Три черные принцессы

Город был врагами осажден, и они не хотели снять с города осады, хотели сначала взять с него шестьсот талеров откупу. Вот и было объявлено, что кто эти деньги доставить может, тот будет в бургомистры избран. И был там бедный рыбак, рыбачил он на море с сыном, а пришел неприятель и взял сына его в плен, а отцу в вознаграждение дал шестьсот талеров. Вот и пошел рыбак и отдал эти деньги господам ратникам в городе, и неприятель снял осаду, а рыбак попал в бургомистры. Тогда же и было объявлено: кто не скажет при обращении к нему «господин бургомистр», того следует присудить к виселице.