Полное собрание сочинений. Том 3

Не следует путать оперативные цели с обыденными. То же «решить задачу» может быть и тем и другим, в зависимости от условий и тех или иных чувств. Проверить же что это (конкретный образ) есть можно тем же путём: пойти против и прочувствовать, появились ли угрызения совести или нет. Обыденные цели тем и отличаются от оперативных, что эти образы не имеют прямого отношения к волям. Это продукт исключительно сознания, а значит, они напрямую не затрагивают ни «Сверх – Я», ни воли, ни чувства. Впрочем, подробнее об этих целях будет сказано в третьем разделе.

В противовес жизненным целям оперативные цели, как правило, обладают низкой образностью. По этому поводу мы можем выявить следующую закономерность: чем важнее для индивида цель (чем больше у образа отношение к воле), тем большей образностью она обладает.

Ошибкой в понимании этих целей как составляющих «Сверх – Я» может служить отождествление их с обычными теми или иными операциями и выполнением их (что является их целью). Об этом уже говорилось выше, и названы эти цели были обыденными. К примеру, мне задали решить математическую задачу, решить ее – цель моих действий, однако в «Сверх – Я» это не входит, это просто очередная жизненная операция, если же я не могу решить, я «назло» всё-таки захочу решить её, и тогда уже это решение станет целью «Сверх – Я». То же с гвоздем: если мне сказали вбить гвоздь, и я пошел и вбил его – это обычная жизненная операция, если же мне неделю трунят над ухом, чтобы я его вбил, а я по тем или иным причинам не могу этого сделать, то это опять же приобретет значение и перейдет в «Сверх – Я» как некая цель, ибо будут затронуты чувства. Здесь необходимо понимание этого дифференцирования, ибо этим переходом «из-» и «в-» «Сверх – Я» объясняются такие вещи, как: «почему мучит совесть?» (пусть и немного, но это чувствуется), если я все-таки не решил задачу, почему мучит совесть, если меня очень просили, а мне лень это сделать и т.д. Т.е. все эти небольшие «муки совести», которые наличествуют в одном случае и не наличествуют в другом, пусть и внешне точно таком же.

Все эти цели, что очевидно, могут переходить одна в другую по возрастанию. Однако не по убыванию. Действительно, пусть мне сказали вбить тот же гвоздь, очень просили, и это стало «оперативной целью», т.е., например, ленясь, я чувствую угрызение совести. Затем, допустим, выяснилось, что я совсем не умею забивать гвозди, но это уже стало для меня целью, принципом, и я начинаю учиться забивать эти гвозди, чтобы потом, наконец, вбить этот гвоздь в эту стену. Вот уже «временная цель». Но учение мое не дается, это становится навязчивой идеей, все остальные цели уходят на второй план, и научиться вбивать гвозди, чтобы вбить наконец этот гвоздь (конечная цель) становится смыслом всей моей жизни; мне уже больше ничего не нужно, и умру я спокойно, только когда вобью этот гвоздь. Как видите – «жизненная цель». Пример этот, конечно, слишком уж абстрактный, но суть вопроса отражает вполне.

Обратное же преобразование невозможно; «стать богатым» никогда не может стать «оперативной целью», впрочем, как и «временной» (хотя на этой цели могут строиться другие, или потом будут новые цели, но значение этой цели не изменится; на момент ее достижения для меня это будет «всё»). Здесь цели могут только постепенно терять свое значение (изменчивость по чувствам) и, наконец, вовсе исчезнуть, но не переходить обратно. Таким образом, мы видим ещё один закон: в бытийном аспекте влияние цели может только увеличиваться, но не уменьшаться. Безусловно, в чисто психологическом аспекте это не так, цель может терять свою важность, но потеря важности не есть изменение отношения жизнь-цель.

В общем, цели «Сверх – Я» нужно отличать от мечтаний и обыденных операций. В противном случае может возникнуть непонимание цели как составляющей «Сверх – Я» и, как следствие, непонимание места и «устройства» самого «Сверх – Я». Иерархия же целей, пожалуй, более пристального внимания и не требует.

Достижимость цели

Как уже было отмечено (и неоднократно), внешние проявления мною не рассматриваются, если же обратиться к внутренней «достижимости», то само это слово может пониматься двояко: как возможность достижения цели и как само достижение цели, т.е. оценка того, была ли достигнута цель или нет.