Таня, Леонид Федорович и
Леонид Федорович
Вот просительница-то! Что это у тебя за дело?
Таня.
Секрет маленький, Леонид Федорович. Позвольте мне один-на-один сказать.
Леонид Федорович.
Что так? Федор, выдь на минутку.
Леонид Федорович и Таня.
Таня.
Как я жила, выросла в вашем доме, Леонид Федорович, и как благодарна вам за всё, я как отцу родному откроюсь. Живет у вас Семен и хочет он на мне жениться.
Леонид Федорович.
Вот как!
Таня.
Открываюсь перед вами, как перед Богом. Посоветоваться мне не с кем, как сирота я.
Леонид Федорович.
Что ж, отчего же! Он, кажется, малый хороший.
Таня.
Это точно, он всё бы ничего, только одно я сумлеваюсь. И спросить хотела вас, что есть за ним одно дело, а я и понять не могу... как бы не худое что.
Леонид Федорович.
Что ж, он пьет?
Таня.
Нет, помилуй Бог! А как я знаю, что спиритичество есть...
Леонид Федорович.
Знаешь?
Таня.
Как же-с! Я очень понимаю. Другие, точно, по необразованию не понимают этого...
Леонид Федорович.
Ну так что ж?
Таня.
Да вот опасаюсь насчет Семена. С ним это бывает.
Леонид Федорович.
Что бывает?
Таня.
Да вот в роде, как спири...тичество. Это у людей спросите. Как только он задремлет у стола, сейчас стол затрясется, весь заскрипит так: тук, ту... тук! Все и люди слышали.
Леонид Федорович.
Вот как раз то, что я утром Сергею Ивановичу говорил. Ну?..
Таня.
А то... когда это было?.. Да, в середу. Сели обедать. Только он сел за стол, а ложка сама к нему в руку — прыг!
Леонид Федорович.
А, это интересно! И в руку прыг? Что ж, он задремал?
Таня.
Вот уж не приметила. Кажется, что задремал.
Леонид Федорович.
Ну?...
Таня.
Ну, вот я и опасаюсь и об этом спросить хотела, что не будет ли от этого вреда? Тоже век жить, а в нем такое дело.
Леонид Федорович
Нет, не бойся, тут худого ничего нет. А это значит только то, что он
Таня.
Вот что... А я-то боялась!
Леонид Федорович.
Нет, не бойся, ничего.
Таня.
Покорно вас благодарю. Я теперь и думать не буду. А то и боялась... Что значит неученье-то наше!
Леонид Федорович.
Нет, нет, не бойся. Федор!
Те же и Федор Иваныч.
Леонид Федорович.
Я пойду со двора. К вечеру приготовить всё для сеанса.
Федор Иваныч.
Да ведь Капчич не изволит быть.
Леонид Федорович.
Ничего, всё равно.
Таня
Таня.
Поверил, поверил!
Таня и Федор Иваныч
Федор Иваныч.
Ну что же, сказала свой секрет?
Таня.
Сказала. Да я и вам открою, только после... А у меня и к вам, Федор Иваныч, просьба есть.
Федор Иваныч.
Какая же это ко мне-то просьба?
Таня
Вы мне как второй отец были, я вам как перед Богом откроюсь.
Федор Иваныч.
Да ты не виляй, прямо к делу.
Таня.
Да что дело? Дело-то, что Семен на мне жениться хочет.
Федор Иваныч.
Вот как! То-то я примечаю...
Таня.
Да что ж мне скрываться? Мое дело сиротское, а вы сами знаете здешнее городское заведение: всякий пристает; хоть бы Григорий Михайлыч, проходу от него нету. Тоже и этот... знаете? Они думают, что у меня души нет, что я только им для забавы далась...
Федор Иваныч.
Умница, хвалю! Ну, так что же?
Таня.
Да Семен писал отцу, а он, отец-то, нынче меня увидал, да сейчас и говорит: избаловался, — про сына-то. Федор Иваныч!
Федор Иваныч
Это сватом я, значит, буду? Что ж, можно.
Таня.
Федор Иваныч, голубчик, будьте заместо отца родного, а я век за вас буду Бога молить.
Федор Иваныч.
Хорошо, хорошо; пройду ужо. Обещаю, так сделаю.
Таня.
Второй отец мне будете.
Федор Иваныч.
Хорошо, хорошо.
Таня.
Так я буду в надежде...
Федор Иваныч
Федор Иваныч
А ласковая девочка, хорошая. А ведь сколько их таких пропадает, подумаешь! Только ведь промахнись раз один — пошла по рукам... Потом в грязи ее уж не сыщешь. Не хуже, как Наталья сердечная... А тоже была хорошая, тоже мать родила, лелеяла, выращивала...
ДЕЙСТВИЕ II.
Театр представляет внутренность людской кухни. Мужики, раздевшись и запотев, сидят у стола и пьют чай. Федор Иваныч с сигарой на другом конце сцены. На печке Старый повар, не видный первые четыре явления.