Полное собрание сочинений. Том 2

Чаще вс хъ вид лъ я у Володи 2 молодыхъ людей, которые оба казались очень дружными съ нимъ. Первый изъ нихъ былъ <студентъ уже 3-го курса> чей-то адъютантъ Ипполитъ <Травинъ,> а другой — товарищъ его по курсу и факультету <Николай К.> Н. Нехлюдовъ. Дубковъ былъ челов къ уже л тъ 25, и имянно его 25 л тъ были главной привлекательностью. Я понималъ, какъ пріятно Волод сойдтись на тысъ адъютантомъ, челов комъ, который уже давно бр етъ свою бороду. Кому не случалось встр чаться съ людьми, которые пріятны имянно т мъ, что они ограниченны. Сужденія ихъ всегда односторонни; доброе сердце даетъ имъ хорошее направленіе, и поэтому вс сужденія ихъ кажутся увлекательными, безошибочными. Узкой эгоизмъ ихъ даже какъ-то кажется милымъ, имянно потому что чувствуешь, — челов къ этотъ не можетъ ни поступать, ни обсудить вещи иначе и все, что д лаетъ, д лаетъ отъ души. Таковъ былъ Дубковъ, но, кром того, онъ им лъ для насъ прелесть самой добродушной, гусарской физіономіи, (глупость которой скрадывалась н сколько воинственностью) и, какъ я уже сказалъ — прелесть возраста, съ которымъ очень молодые люди почему-то им ютъ склонность соединять и см шивать понятіе порядочности, comme il faut. — Разсуждая теперь, я очень ясно вижу, что Володя, который былъ совершеннымъ типомъ того, что называется enfant de bonne maison, ¹²¹былъ въ 10 разъ порядочн е Губкова; но зам тно было, что Володя сильно боялся Губкова имянно въ этомъ отношеніи, часто д лалъ то, чего ему не хот лось д лать, и скрывалъ то, чего вовсе не нужно было скрывать. Особенно непріятно мн было то, что Володя часто какъ будто стыдился и боялся за меня передъ своими пріятелями. Другой его пріятель К. Нехлюдовъ былъ худощавый, длинный молодой челов къ съ б локурой головой, голубыми глазами, выражавшими упрямство и доброту, и съ совершенно д тской добродушной, нетвердой улыбкой. Онъ очень часто красн лъ, но никогда не конфузился до того, чтобы путаться, м шаться и д латься неловкимъ. — Бывало у него слезы на глазахъ, уши, шея, щеки покрасн ютъ, какъ будто въ сыпи [?], и слезы [?], а онъ продолжаетъ, несмотря ни на что, говорить то, что началъ своимъ иногда тонкимъ серебристымъ голосомъ, переходящимъ иногда въ грубый баритонъ. Онъ не отставалъ отъ удовольствій Дубкова и Володи, но видно было, что онъ совс мъ иначе смотр лъ на нихъ и часто пускался въ разсужденія, на которыя Дубковъ и Володя см ялись, и которыя трудно было понимать, но которыя для меня были ясны. Я часто разсуждалъ также самъ [съ] собою. И я чувствовалъ, что между нами много общаго. Онъ часто ссорился съ Володей и Дубковымъ и ссорился только за то, что съ нимъ не соглашались. Въ этихъ случаяхъ онъ вскакивалъ и уб галъ, не простившись ни съ к мъ. Дубковъ и Володя видимо им ли къ нему чувство въ род уваженія, хотя и см ялись надъ нимъ, наз[ывая] чудакомъ, потому что они всегда старались помириться съ нимъ, на что онъ всегда былъ готовъ. — Отецъ и мать его давно умерли, оставили ему очень большое состояніе; онъ жилъ съ старой теткой, которая воспитывала его, и въ отношеніи которой онъ не позволялъ себ говорить въ нашемъ обществ ни слова. Всегда старался удерживать Володю и Дубкова, когда они слишкомъ легко говорили о своихъ родныхъ, и съ такимъ грознымъ и вм ст д тскимъ выраженіемъ хмурилъ брови, когда шутя намекали на его тетушку, что видно было — онъ ни за что и никому не позволить, хотя невинно, шутить о такомъ предмет . Н. Нехлюдовъ поразилъ меня съ перваго раза, но чувство, которое онъ внушилъ мн , было далеко не пріязненное. Разговаривая съ Володей, онъ иногда взглядывалъ на меня такъ строго и такъ равнодушно (какъ будто ему все равно было смотр ть на меня, или на обои), что зло меня брало на него, и мн , во что бы то ни стало, хот лось наказать его за его гордость. Часто слушая его разсужденія, мн хот лось противор чить ему и казалось, я могъ совершенно уничтожить его, но я чувствовалъ, что я еще малъ и не долженъ см ть вступать въ разговоры съ большими, и онъ становился мн еще больше противенъ, но противенъ такъ, что, какъ только я слышалъ его голосъ внизу, я не могъ утерп ть, чтобы не сойдти внизъ и не могъ уйдти оттуда, пока онъ оставался тамъ. — Одинъ разъ я сид лъ на своемъ обычномъ м ст въ комнат Володи. Дубковъ, Нехлюдовъ и Володя сбирались куда-то идти и пили [?] бутылку шампанскаго, чтобы пріобр сти которую они сд лали складчину. Былъ великій постъ, и время приближалось къ экзаменамъ. — «Да, надо будетъ приняться», говорилъ Володя: «у тебя есть тетрадки?» — «Будутъ», сказалъ Н. Нехлюдовъ. — «Скажи пожалуйста, трудно это ваши экзамены?» сказалъ Дубковъ. — «Коли держать такъ, какъ сл дуетъ, очень трудно», сказалъ Нехлюдовъ. Дубковъ: «У насъ въ школ тоже было трудно. Я никогда бы ничего не зналъ, но ум лъ такъ устроивать [ 1 неразобр.] пускать пыль въ глаза [ 1 неразобр.] однако разъ дяди Р.... не было на экзамен , а то при немъ другое д ло, мн изъ исторіи, изъ Древней и [ 1 неразобр.] изъ всего наставили единицъ. Я увидалъ, что плохо, знаешь, разсердился, сказалъ себ , что выйду же въ гвардію, и принялся серьезно. Черезъ годъ я первый здокъ былъ, меня сд лали вахмистромъ. Самъ Великій Князь меня зам тилъ, и выпустили, куда я хот лъ. Только стоитъ разсердиться. Ты скор е разсердись [?] Володя: «Да н тъ, мн что? Я всегда перейду, не хочется корп ть. Что за охота мучить себя, чтобъ получать 5, а не 3, разв не все равно? Напротивъ, еще какъ-то непріятно и mettre en lieu ¹²²со вс ми этими Заверзиными, Полетаевыми. У нихъ своя дорога, у меня своя. Правда, тоже Г. говоритъ, que c’est mauvais genre ¹²³получить больше 3». Нехлюдовъ: «Этого я не понимаю. Г. говоритъ глупость, а ты повторяешь. Что это за гордость, что не хочешь стать en lieu съ Заверзиными и Полетаевыми. Ч мъ они хуже тебя? Можетъ быть Заверзинъ учится зат мъ, чтобы потомъ содержать свое семейство, а ты находишь, что теб стыдно съ нимъ равняться. Ч мъ же ты лучше его? скажи пожалуйста». —