Полное собрание сочинений. Том 2

— C’est bien, ¹⁰⁸сказалъ St.-J'er^ome. — Я уже н сколько разъ об щалъ вамъ наказаніе, отъ котораго васъ хот ла избавить ваша бабушка, но я вижу, что, кром розогъ, васъ нич мъ не заставишь повиноваться, и нынче вы вполн заслужили и будете наказаны. Vous serez fouett'e, ¹⁰⁹— сказалъ онъ, отвратительно выговаривая какъ fouatter это посл днее слово.— Это было сказано при вс хъ, и вс слушали съ напряженнымъ вниманіемъ. Я почувствовалъ, какъ кровь остановилась около моего сердца, и какъ затряслись мои губы.

** № 19(I ред.).

— «Ты куда?» спросилъ меня вдругъ голосъ папа. Я остановился, открылъ глаза и, увидавъ высокую фигуру папа, который съ удивленіемъ смотр лъ на меня, схватилъ его руку, поц ловалъ ее. — «Папа, защити меня, спаси меня!» говорилъ я задыхающимся отъ слезъ голосомъ. «Я ужасно виноватъ, я негодный челов къ; но, ради Бога, позволь мн только все разсказать теб и потомъ д лай со мной, что хочешь, я очень радъ буду...... очень радъ, только отъ тебя. Ты все можешь со мной сд лать, и мн ничего, потому что ты мой отецъ, одинъ мой защитникъ; а онъ.....». «Полно», сказалъ папа, взялъ меня за руку и повелъ въ маленькую диванную. «Ну разскажи мн , пузырь, что съ тобой, Коко?» сказалъ онъ съ такимъ хладнокровнымъ участіемъ, что положеніе мое вдругъ показалось мн мен е страшнымъ. —

— «Папа, сказалъ я: «я все теб скажу, и потомъ д лай со мной, что хочешь. Я вчера получилъ единицу у учителя Исторіи». — «Ну?» — «И за поведенье единицу».— «Ну?» — «Потомъ я нечаянно, не нечаянно, а просто нарочно я ужасно дурно сд лалъ, подставилъ сломанное стуло St.-J'er^om’y, и онъ упалъ. «Это нехорошо, что жъ тебя наказали?» — «Постой, еще не все. Я сломалъ ключикъ, когда ходилъ къ теб за конфетами. Прости меня пожалуйста, я никогда не буду этаго д лать и самъ знаю, какъ это гадко». — «Какой ключикъ?» — «Отъ зеленаго порт....»—«Что?! Ты отпиралъ его?» — «Виноватъ, папа, я самъ не знаю, что на меня нашло».— «Что жъ ты тамъ смотр лъ, пов са?» — «Письма смотр лъ». Папа покрасн лъ, подернулъ плечомъ и взялъ меня за ухо.— «Что жъ ты прочёлъ, негодный мальчишка?» — «Не помню ничего, только посмотр лъ и опять хот лъ запереть, да сломалъ нечаянно». — «Пріятно очень им ть такихъ милыхъ д точекъ!» сказалъ онъ, потрясая меня за ухо: «только не сов тую теб еще разъ совать носъ, куда не сл дуетъ, а то будетъ плохо». — Папа больно дралъ меня за ухо, но наказаніе это доставляло мн какое-то странное наслажденіе, и я не думалъ плакать. Только что онъ выпустилъ мое ухо,—«папа, сказалъ я, я не стою того, чтобы ты простилъ меня, да и знаю, что никто меня не любитъ; наказывай меня, какъ хочешь, но, ради Бога, защити меня отъ St.-J'er^om'a. Онъ ненавидитъ меня, онъ всячески, старается унизить, погубить меня. Папа, онъ хочетъ с чь меня онъ велитъ передъ собой становиться на кол ни. Я не могу этаго. Я не ребенокъ. Ежели онъ это сд лаетъ, сказалъ я съ слезами на глазахъ, я не перенесу, я умру, ей Богу, умру или его убью, или уб гу, или сд лаю что-нибудь ужасное. Когда ты меня встр тилъ, я самъ не знаю, куда я б жалъ. Ради Бога, спаси меня отъ него. Я не могу съ нимъ жить, я ненавижу его. Ахъ, ежели бы мамаша была жива, она бы не позволила такъ мучать меня! Папа! Папа!» Слезы душили меня. Я подошелъ къ нему и уже бол е не въ силахъ (выговорить слова) рыдалъ и ц ловалъ его руки. — «Успокойся, мой другъ, говорилъ мн папа, положивъ свою большую руку мн на голову. И я зам тилъ слезы на его глазахъ. Ежели бы онъ зналъ, какъ отрадно под й[ствовало]. — «Выс ки... прости не позволяй ему — онъ мой мучитель......тиранъ... никто меня не любитъ». Я упалъ на диванъ и рыдалъ, рыдалъ до истерики, такъ что папа на рукахъ отнесъ меня въ спальню. Я заснулъ.

** № 20(I ред.).

Никогда не забуду я одной страшной минуты, какъ St.-J'er^ome, указывая пальцемъ на полъ передъ собою, приказывалъ стать на кол ни, а я стоялъ передъ нимъ бл дный отъ злости и говорилъ себ , что лучше умру на м ст , ч мъ стану передъ нимъ на кол ни, и какъ онъ изо всей силы придавилъ меня за плечи и, повихнувъ спину, заставилъ-таки стать на кол ни. Ежели бы у меня былъ ножъ въ эту минуту, я, не задумавшись, зар залъ бы его и два раза повернулъ у него въ ран . — Все время пребыванія St.-J'er^om’a въ нашемъ дом чувства подавленной гордости, страха униженія и по временамъ истинной ненависти къ нему наполняли мою душу и отравляли лучшіе удовольствiя. — Ничто такъ много не способствовало къ происшедшему во мн моральному перевороту, къ которому я приближаюсь, какъ эти чувства, внушенныя во мн въ первый разъ нашиМЪ гувернеромъ. (За все время моего отрочества у меня есть не бол е какъ 2, 3 воспоминанія, осв щенныя счастьемъ; остальныя же какъ-то темны, безцветны, и я съ трудомъ удерживаю ихъ летучую связь въ моемъ воображеніи.)