Полное собрание сочинений. Том 2

– На хрена я тебе тогда вообще нужен? Неужели у вас нет ни одного знакомого, кто хотя бы аккорды умел ставить?

– Не кипятись.

– Да достал ты!

– Лёха…

– Ну что Лёха? Как хоть так вообще можно играть?

Витёк счёл за лучшее замолчать.

– Ещё пару раз и домой.

– Ну, давай.

Они снова заиграли. Заметных ошибок не было.

– Круто я сейчас?

– Ага, круче некуда. Дерьмо какое-то у нас получается.

– Но ведь…

– Ещё раз и уходим.

– Соловей!

То же сначала. Алексею не очень-то нравилась игра Витька, да и от Соловья он был не в восторге, но он решил доиграть песню до конца, дабы поскорее отмучаться и пойти домой.

На середине первого припева в зал вошли четыре незнакомых человека. Были они на пару лет младше и Витька, и Алексея, а Соловья так и вовсе года на три. Они нагло сели на первый ряд и стали довольно громко разговаривать и смеяться. В общем, вели себя довольно нагло и самоуверенно, что и так уже разозлённого Алексея вообще вывело из себя.

Он прекратил играть. Остальные тоже.

– Эй, чего припёрлись?

– Выключай шарманку, сейчас мы будем играть.

– Ты чё? В очередь, или валите.

– Не понял.

– Валите отсюда, я сказал.

– А я сказал, что сейчас сваливаешь ты.

Говорил всё время один и тот же молодой человек с наглой мордой и аккуратной короткой стрижкой. Судя по всему, он пользовался у остальных авторитетом, так как трое других молчали и с интересом следили за происходящем.

– Эй, браток, ты не наглей,– Алексей на всякий случай положил медиатор в карман

– Ты кто такой?

– Тот, от кого ты получишь п…ей.

– Рискни.

Алексей хотел сойти в зал, но Витёк схватил его за рукав.

– Я его узнал. Это племянник Хлопотина. Лучше не связывайся.

Хлопотин был директором этого Дома Пионеров и плюс ко всему имел неплохие связи, благодаря которым он мог их не только выгнать отсюда, но и в некоторой степени повлиять на их обучение в школе.

Тот тип услышал то, что говорил Витёк.

– Он прав. Так что, если не хотите проблем, сваливайте.

– По-моему, тебя надо, малость, поучить манерам,– Алексей снова хотел подойти к нему, но Витёк опять его удержал.

– Забей, говна не оберёшься.

Племянник же был спокоен и уверен в своей безнаказанности, а потому не хотел прибегать к насильственным мерам.

– Я добрый. Будете играть, пока нас нет,– уверенно продолжал племянник.– А будете мешаться – мигом вылетите, да и неприятности в школе я вам тогда гарантирую.

– Ты…– опять было начал Алексей.

Теперь и Соловей подошёл к Алексею и жестом показал, что он того не стоит.

– Хрен с тобой, не охота мараться.

– И правильно. Самим же хуже будет, ребятки.

– Ты знай меру, понял?

Племянник молчал и всё так же нагло смотрел на Алексея.

– Козёл,– процедил Алексей.– Пошли.

Слова закончились, а связываться не хотелось.

Они одарили наглеца и всю его компанию злобными взглядами, и вышли, громко хлопнув дверью.

– Здорово.

– Здорово.

– Что это ты такой грустный?– Вано был удивлён, так как Алексей всегда был парнем довольно-таки весёлым.

– Да вывели вчера.

– Витёк?

– Нет. Припёрлись четыре каких-то урода и выгнали нас.

– Выгнали?

– В прямом смысле слова.

– Надо было им морду набить.

– Им набьёшь, сам не рад будешь. Там у них за главного племянник Хлопотина, такого тронь.

– Н-да. Терпеть не могу людей, которые прячутся за спинами других и думают, что им всё дозволено.

– Сволочь.

Подошёл Олег и горячо со всеми поздоровался.

– Что такие злые?

– Припёрся вчера на репетицию племянничек Хлопотина и в откровенно наглой форме предложил нам убраться.

– Диман, что ли?

– А ты его знаешь?

– Да так, пару раз видел. Редкостное говно, говорят.

– Это точно.

– Таких убивать надо,– вставил своё Вано.

– «Не убий ближнего своего»!

– Ух, как же он вчера меня взбесил! Если бы Витёк меня не удержал, я бы его точно грохнул.

– Какой ты, оказывается, вспыльчивый.

– Я не вспыльчивый, просто Витёк и Соловей меня и так весь вечер выводили, а потом ещё и эти уроды пришли.

– Чего это ты так вывелся?

– Да эти чудики со своей игрой… Раз пять играли одну и туже песню, простую до безобразия, и ни разу путём так и не сыграли. То Витёк собьётся, то Соловей.

– Научатся.

– Витёк никогда не научится, потому что ему вообще всё пофиг.

– Он такой. Хотя это, с одной стороны, правильно: проблем меньше и жить проще.

– Это для одного человека хорошо, а для людей– это самое страшное, что только может быть. Все беды из-за пофигизма.

– Вот если бы не его пофигизм, сидел бы ты сейчас дома с разбитой мордой.

Алексей усмехнулся.

– Хорошо ему, ничего не надо.

– Почему же? Ему много чего надо.

– Из поднебесий, а из жизни ничегошеньки.

– Ну, может быть.

Алексей посмотрел сколько время. До урока было ещё минут десять.

– И что мы всё время так рано приходим?

– С запасом.

– На что?

– Ну, мало ли.

– Вдолбили нам в голову, что так надо, а теперь мы даже и мысли не можем допустить, что не надо это вовсе.

– Что ж ты такой злой? Забей ты.

– Успокойся.

– Не могу я забить!– вскипел Алексей.– Такая наглость! И ведь ничего ему не сделаешь, все козыри у него. Обидно же.

– Ну, всё, теперь Диман враг номер один.

– Урод.

– Любите врагов, как стимул к жизни!– как всегда воскликнул Олег.

– Такая скотина, убить его мало.