Полное собрание сочинений. Том 2

– Естественно. Ты ж лидер группы, чего уж теперь стесняться.

Витёк тоже улыбнулся.

– Действительно. Я не петь стесняюсь, меня больше беспокоят мои тексты.

– Прикольно, я чувствую, мы будем играть: ты не хочешь такое петь, я не хочу такое играть, Соловью вообще всё по барабану.

– Почему? Я хочу.

– Ну, тогда начинай.

– Ладно, слушай.

– Угу.

Витёк прицелился и поставил аккорд.

– Терпи.

– Постараюсь.

Он кашлянул и проиграл первый куплет и припев.

– Нормальный текст.

– Это радует.

– Вот только мелодия простовата, да и фальшивишь ты.

– Это неважно, главное– текст.

– Для кого– главное? Да никому этот текст не нужен, ни исполнителю, ни слушателям. Прошли те времена, когда главным был текст. Сейчас, прежде всего, нужна красота.

– Это попс.

– Это жизнь.

– Не скажи. Что я хочу играть, там главное текст.

– Не нужен он никому. Если только тебе, как средство самовыражения.

– Я– это всё, остальное неважно.

– Только не начинай.

– Ладно, молчу.

– Ещё песни есть?

– Есть ещё одна.

– Что-то непродуктивно ты пишешь.

– Уж как получается.

– Ну наиграй.

Витёк взял аккорд.

– Не, не, не, теперь на басу.

– На басу?

– Ты же плюс ко всему ещё и басист, вот и привыкай.

Витёк вынужден был согласиться. Он взял бас и наиграл песню.

– И ты так будешь играть?

– А что?

– Это даже для Летова было бы слабовато.

– Да ладно.

– В последних альбомах у него довольно-таки навороченные партии баса, относительно, конечно. А так… Обычным боем и на одной струне…

– Скажи спасибо, что я медиатор умею держать,– Витёк сам себе улыбнулся.

– Спасибо. Ты хоть какое-нибудь подобие партии придумай.

– Да ну, зачем?

– Чтобы была песня, а не бу-бу-бу.

– Я не умею.

– А ты учись.

– На,– Витёк протянул бас Алексею.– Лучше ты придумай.

– А может, мне ещё и играть за тебя?

Алексей взял бас и немного подстроил его.

– Во-от. Какие ноты?

– В смысле аккорды? HmGAF.

– Простовато, да и F сюда совсем никак.

– Да?

– Ага, вообще не в тему.

– Разрешаю изменить.

Алексей усмехнулся.

– Да уж, спасибо.

Алексей в течение пары минут придумал новую тональность и довольно-таки неплохую партию баса.

– Наворачивать я не стал. Проще считай и некуда.

Витёк взял бас и попробовал сыграть.

– Сложновато. Мне ж ещё и вокалить надо.

– Тогда придумывай то, что сможешь сыграть.

– Вот так, наверное, смогу,– Витёк наиграл.– Это предел.

– Ну, давай хотя бы так. Будем наворачивать песню за счёт гитары.

– Это правильно.

– Теперь давай играй и пой.

Витёк сбивался чуть ли не на каждом такте, но, в конце концов, сыграл песню полностью.

– Тебе надо бы ещё научиться ритм держать.

– Вот Соловей придёт…

– А где он, кстати?

– Не знаю,– Витёк посмотрел на часы.– Ещё полчаса назад должен был прийти.

Алексей почему-то был не очень удивлён.

– Н-да.

– Судя по всему, сегодня он не придет.

– Ну, тогда пошли по домам.

– Не рановато ли? Можно же подключится, поиграть.

– Неохота. Завтра. Или послезавтра, как желанье будет. Да и играть пока ещё нечего. Сегодня попробую довести первую песню до ума.

– Одобряю. Ты уж постарайся.

– Ты тоже тренируйся, а то ты как-то напряжённо играешь.

– Это дело сноровки.

– Пошли,– Алексей встал и отряхнулся.

– Ну, пошли.

Витёк поставил гитару на место и одел косуху.

На улице они попрощались, и Витёк пошёл искать Соловья.

Алексей вздохнул.

«И на кой мне это надо?..»

У кабинета стояла несколько человек из класса. Вано стоял в стороне и ждал, когда придёт хоть один свой человек. Вид что-то бурно обсуждающих заучек был ему не очень-то приятен, это сразу портило настроение. Наконец появился Алексей.

– Здорово.

– Здорово. Наконец-то ты пришёл.

– Ты так рад меня видеть?

– Нет. Просто надоело это гадкое зрелище,– он кивнул в сторону отличников.

Алексей пожал плечами.

– Нормальная картина. Стоят, и пусть стоят.

– Они меня бесят. Уж минут десять контрошу обсуждают. Несчастные люди, даже поговорить им не о чем.

– А контроша точно будет?

– Скорее всего.

– А Витёк, я чувствую, опять решил забить.

– Да, он приходит, когда ему вздумается.

– Это точно.

– Возникает вопрос: вот они зубрят, Витёк вообще не ходит, а поступать всё равно все будут за деньги, так какая тогда разница?

– В смысле?

– В смысле, что ходишь, что не ходишь, разницы, по сути, никакой.

– А к чему ты это всё говоришь?

– К тому, что система, как скажет Витёк, не хочет терять свои элементы, поэтому многое прощает, вот только мы этим не пользуемся, а Витёк пользуется.

– Ну теперь ещё ты начни! Система, система. Это при тоталитаризме система, а сейчас только границы от неё и остались. Как таковой системы уже давно нет.

– А что же тогда Витёк с нею борется?

– Тоже мне борец. Дурью он мается, вот и всё. Да и бороться сейчас не с кем и не с чем, если только со словами.

– Раздражительный ты, Вано, какой-то сегодня.

– Меня вон те перцы вообще вывели.

– А ты не выводись.

– Не могу.

– А ты через не могу.

Пришёл Олег.

– Всем привет.

Они пожали друг другу руки.

– Ну, Лёх, рассказывай, что вчера было интересненького.

Алексей отмахнулся.

– Да ничего не было.

– Прям, и совсем ничего?

– Пришли, посидели полчаса и ушли.

– Что же так?

– Играть нечего, да и Соловей не пришёл.

– Посидели бы, придумали что-нибудь.