Полночный злодей

Выбранная для стоянки бухта была довольно закрытая, но бросать якорь так близко от Нового Орлеана, скрывая на борту похищенную Габриэль, представлялось достаточно опасным. Теперь, когда люди губернатора высматривали появление любого подозрительного судна, это становилось особенно рискованным. Жизненно важно было доставить своих посланников на берег незамеченными.

Роган мысленно еще раз продумал свой план. Придется использовать двух человек, чтобы передать его требования. Один из них будет подстраховывать другого, так как степень риска возросла во много раз. Прошло достаточно времени, испробованные Пуантро возможности истощились, и он уже отчаялся услышать, что Габриэль жива и невредима. Люди Рогана передадут Пуантро ультиматум и предоставят ему два дня, чтобы заявить публично о своем участии в делах Гамби, а затем еще два дня, дабы снять обвинения, выдвинутые против капитана Рогана Уитни и его «сообщников». Наконец, будет выделено два дня на публикацию в газете сообщения о том, что Пуантро переводит средства на счет, которым смогут воспользоваться наследники моряков, погибших во время нападения на «Вентуре».

Итак, шесть дней… Он увидится со своими людьми в бухте после шестого дня и, получив известие о том, что Пуантро выполнил его требования, отправит Габриэль к отцу. Если же этот человек не согласится с его условиями…

Роган пока еще не составил письмо, которое будет в этом случае передано Пуантро с извещением, что он больше никогда не увидит свою дочь.

Чувства, внезапно нахлынувшие, причинили ему острую боль, но Роган заставил себя обратиться мысленно к мерам, которые он вынужден будет принять в этом случае. До встречи с Габриэль он без труда нашел бы порт, где можно было бы пристроить красивую девушку таким образом, чтобы она уже никогда не появилась в привычном ей обществе. И ничто не остановило бы его при осуществлении этого плана. Но теперь…

Роган отбросил эти мысли прочь. Пуантро непременно должен принять все требования и избавить его от необходимости предпринимать другие меры. Этот тщеславный человек едва ли сомневался в том, что, как только Габриэль будет ему возвращена, он сможет раскрутить спираль своей жизни сначала.

Роган же был уверен, что это ему не удастся.

— Капитан…

Когда Бертран поравнялся с ним, Роган обернулся. Портер ждал в нескольких шагах. Два человека, кому он доверяет свою жизнь…

Роган внимательно посмотрел в невозмутимое лицо Бертрана.

— Вы готовы?

— Да.

— Встреча на шестой или седьмой день. Мы будем ждать вашего сигнала с берега.

Бертран кивнул.

— Передай мой горячий привет Кларисе и скажи, если все пойдет хорошо, я скоро увижусь с ней.

— Передам.

Задержавшись чуть дольше взглядом на своем пер-iiom помощнике, Роган закончил:

— Скоро справедливость восторжествует, и годы подготовки будут оправданы для нас всех.

Затрудняясь определить то чувство, с которым он наблюдал, как Портер последовал за Бертраном через борт в ожидавшую внизу шлюпку, Роган задумался о пройденном пути. Поиски справедливости, которыми он занимался в течение столь долгого времени, оказались настолько запутанными, что из этого положения он сможет вырваться, лишь стремительно двигаясь вперед.

Сосредоточив свою мысль на высоких целях, он наблюдал за спуском Бертрана и Портера, пока они не достигли шлюпки, и тогда подал сигнал приготовиться к быстрому отплытию.

Габриэль стояла в укромном уголке на палубе и молча смотрела, как Бертран и Портер спустились в ожидавшую их шлюпку. В своей потрепанной матросской одежде она была совершенно неприметна среди слаженно работавших вокруг людей. Все было пронизано ощущением общей цели, которую разделяли на борту все… кроме нее.

Габриэль наблюдала за Роганом, когда он резким голосом отдавал короткие команды своим матросам. Она уже привыкла видеть его таким, когда он держался за борт крепко сжатыми руками — впечатляющий рост и размах плеч, темные, развевающиеся на ветру волосы, пристальный, почти ястребиный взгляд, который Роган не сводил с удалявшейся в сторону берега шлюпки.

Взгляд его золотисто-карих глаз, пронизывающий до самой глубины и вызывающий дрожь… Вновь возник Рапас.

…Передай мой горячий привет Кларисе и скажи, что если все пойдет хорошо, я скоро увижусь с ней…

Она слышала, как он произнес эти слова.

Клариса… Не та ли это женщина, к которой вернется Рапас, когда она попадет обратно к отцу?

Но не только эта мысль причиняла ей боль и вселяла неуверенность. Наблюдая вокруг молчаливое упорство в работе, Габриэль испытывала все большее замешательство. Сам факт ее похищения, беспредельная преданность абсолютно всех матросов делу Рогана и та непреклонность, которую она могла видеть в глазах каждого человека из команды, — все заставляло задуматься: что же такое сделал ее отец, чтобы заслужить такую ненависть?