Полночный поцелуй

— Уверяю тебя, я не зомби. Я дышу, так же как и ты. Так же как и у тебя, у меня течет кровь, если я ранен. Меня можно убить, хотя сделать это довольно трудно. И я живу уже очень и очень долго, Габриэлла. — Он подошел почти вплотную. — Я такой же живой, как и ты.

Лукан взял ее за руку — она почувствовала тепло его руки — приложил ее ладонь к своей груди. Сердце билось четко и ровно. Она слышала его дыхание. Тепло его тела через ладонь проникало в нее, как болеутоляющий бальзам, снимая нервную дрожь и усталость.

— Нет. — Габриэлла вырвала руку и отстранилась. — Нет, черт тебя подери! Больше никаких трюков. Вчера ночью я видела твое лицо, Лукан. Твои клыки, глаза! И ты сказал, что это и есть ты. А тот, кем ты предстаешь передо мной сейчас, то, что я чувствую рядом с тобой, — это все иллюзия? Так какой же ты на самом деле?

— Я стою перед тобой — и это я, и вчера ночью… это тоже был я.

— Тогда прямо сейчас покажи мне того, другого. Я хочу видеть, с кем имею дело, и это будет честно.

Лукан нахмурился, как будто недоверие причинило ему боль.

— Это непроизвольная физиологическая реакция, ее нельзя вызвать по желанию, она возникает под воздействием голода или сильных эмоций.

— Так сколько мне осталось до того, как ты вцепишься мне в горло? Пара минут? Несколько секунд?

Глаза Лукана вспыхнули, но голос был по-прежнему спокойным и ровным:

— Я не причиню тебе вреда, Габриэлла.

— А зачем же ты пришел? Потрахаться напоследок, пока не превратил меня в такое же ужасное чудовище, как ты сам?

— Господи, — хрипло выдохнул Лукан. — Все это не так…

— Или ты собираешься сделать из меня покорного раба, наподобие того, которого убил вчера?

— Габриэлла! — На скулах Лукана заходили желваки. — Черт возьми, я пришел, потому что хочу защитить тебя! Хочу быть уверен, что ты в безопасности. И еще, возможно, потому, что я совершил ошибку и хочу ее исправить.

Габриэлла застыла, удивленная его неподдельной искренностью, внимательно наблюдая за эмоциями, отразившимися на его суровом лице, — злость, отчаяние, желание, неуверенность… Все это было настоящим. Странно, но в ней бушевала буря тех же самых эмоций.

— Я хочу, чтобы ты ушел, Лукан.

— Нет, ты этого не хочешь.

— Я никогда больше не хочу тебя видеть! — закричала Габриэлла, отчаянно желая, чтобы он ей поверил. Она замахнулась, собираясь влепить ему пощечину, но он без особого усилия перехватил ее руку. — Пожалуйста, убирайся из моего дома!

Будто не слыша ее, Лукан нежно прижал ее руку к губам в чувственном поцелуе. Габриэлла не ощущала твердости клыков, только тепло и соблазнительную игривость языка.

От его поцелуя голова поплыла, ноги ослабели, ее сопротивление также слабело и угасало.

— Нет! — выкрикнула в лицо Лукану Габриэлла, вырвала руку и оттолкнула его. — Нет, больше я этого не допущу. Между нами все изменилось! Теперь все по-другому!

— Только одно изменилось, Габриэлла, теперь ты смотришь на меня без иллюзий.

— Да, — Габриэлла заставила себя взглянуть ему в глаза, — и мне не нравится то, что я вижу.

Она не понимала, как он это делал — молниеносные движения, она даже отследить их не могла. Лукан прижал ее к себе, она чувствовала его дыхание на своей шее.

Ей многое нужно было осмыслить, в голове вертелась масса вопросов, и Габриэлла даже не знала, с какого из них начать. И это странное воздействие, которое Лукан на нее оказывал, — его голос, губы, нежно возбуждавшие ее.

— Перестань! — Габриэлла попыталась оттолкнуть его — глыбу мускулов. Лукан выдержал ее гнев и тщетные попытки ударить его. Выражение его лица оставалось по-прежнему спокойным. Она отстранилась от него с болью и отчаянием. — Господи, что ты хочешь сказать мне, Лукан?

— Только то, что я не монстр, за которого ты меня принимаешь. Твое тело знает, кто я. Твои чувства говорят тебе, что со мной ты в безопасности. Ты должна лишь прислушаться к ним и понять, что я пришел сюда не для того, чтобы испугать тебя. Я никогда не «вцеплюсь тебе в горло», как ты выразилась, и никогда не попробую твоей крови. Слово чести, я никогда не причиню тебе вреда.

Габриэлла саркастически рассмеялась, услышав от вампира о чести. Но Лукан оставался спокойным и серьезным. Возможно, она сошла с ума, но чем дольше она смотрела в его серые глаза, тем меньше у нее оставалось сомнений, и она, вопреки желанию, верила ему.

— Я не враг тебе, Габриэлла, на протяжении многих столетий вампиры и люди нуждались друг в друге, чтобы выжить.

— Вы питаетесь нами, — прерывисто прошептала Габриэлла, — как паразиты.

По лицу Лукана скользнула тень, но он не пришел в ярость от ее оскорбления.

— И защищаем вас. Многие из моих собратьев соединяют с женщинами свои жизни по любви и живут вместе, как пары, связанные узами крови. Только таким способом раса вампиров поддерживает свое существование, без женщин и рожденного в таких союзах потомства мы постепенно вымерли бы. Все мы рождены женщинами, и я в том числе.

— Я не понимаю. Почему вы не… вступаете в отношения с женщинами своей расы?

— У нас нет женщин. Генетический сбой, Род дает только мужское потомство, и так сотни поколений, начиная с первого.