Поллукс

Тут до меня дошло, что я опять возле обзорного экрана и смотрю в Пустоту. Да провались! На душе и без того тошно…

– Если ты долго смотришь в бездну…

– …то бездна тоже смотрит в тебя. Ницше, – усмехнулась я и повернулась к бесшумно возникшему рядом Майклу. – Чего не спишь?

– Хотел у тебя спросить то же самое, – улыбнулся он.

Я вдруг увидела, что он безумно устал и буквально валится с ног – выход в открытый космос и столько часов в скафандре – это не шутки! Снова все события «дня» мелькнули в памяти, и страх снова накрыл меня липкой волной. У меня даже плечи передернуло.

– Я постою еще и пойду. Надо успокоиться немного. Прийти в себя…

– Чувствуется явная нехватка галереи, – усмехнулся Майкл.

– Это точно. – Портрет отца тут же всплыл перед глазами, и неожиданно я поняла, что все отступает и я успокаиваюсь под его привычным сканирующим взглядом.

Сухощавое лицо, жесткая складка губ… Это выражение лица могло встряхнуть любого.

– Спасибо, – я привычно уткнулась в Майкла.

– Обращайся. – Снова эта снисходительность старшего брата в легкой улыбке.

– Иди-ка ты спать, сейчас моя смена.

– Да, пошел, – он слегка коснулся моей щеки и ушел.

Я повернулась к экрану. Эта Пустота затягивала и, казалось, заполняла собой сознание, пробуждая в нем что-то давно забытое и вытесненное из памяти, извлекая не сами события, а чувства и эмоции, утраченные когда-то, как я надеялась, навсегда. Мысли проносились, цепляясь одна за другую, вытекая одна из другой, кружась и петляя. Их скорость не оставляла ни малейшей возможности на них сконцентрироваться. Но вот хоровод пронесся и исчез, и осталось одно. Все чаще и чаще меня возвращало к этой давно погребенной в глубинах памяти и сознания теме. Вероятно, потому, что я сама стала мамой. Да, я думала о своей маме. Я ее не помнила. Ни лица, ни голоса. В особняке не было ни одного портрета или фотографии, а я была слишком мала, чтобы сохранить и сберечь это все в своей памяти. Но я помнила страх. Всепоглощающий, сжирающий и уничтожающий страх, который всплывал во мне одновременно с мыслью о маме. Почему? Почему такие жуткие ассоциации? Еще я помнила ее крепкие до боли объятия. Ощущение боли и страха. Чего я боялась? Этих объятий или саму маму? Этот страх гнал меня с болот в убежище в гипнотической конструкции, которую я использовала на допросах на «Мираже» во время Войны Кланов. Этот страх подстегивал и не давал расслабиться… И это был один в один мой страх за моих собственных детей.

И вдруг меня словно током ударило. Это не я боялась! Это был страх мамы за меня! Страх оставить меня в этом мире одну раньше времени, маленькую и беззащитную. Страх больше меня не увидеть… После крепких объятий она надолго исчезала из нашей жизни, и сейчас я поняла, что это были прощания перед очередной госпитализацией… Господи, ну зачем они это делали?! Неужели меня одной им было недостаточно?! Ради чего было доводить себя до собственной гибели?! У меня возникло непреодолимое желание позвонить сэру Финли. Мне надо с кем-то поговорить о маме, и кто может рассказать мне о ней лучше ее родного брата?! Но простые алгебраические вычисления разницы во времени остановили этот порыв. Незачем его будить среди ночи, тем более с такими вопросами. Поговорим, когда вернемся на Землю. Снова сунув руки в карманы, я повернулась к экрану.

Пустота смотрела в меня… И вдруг пришло. Это все было ради тебя. Ради того, чтобы ты могла жить так, как ты хотела. Ради того, чтобы ты не прошла через все, через что тебе пришлось пройти. Чтобы бремя наследника легло на другие, более крепкие плечи. Это было осознанно и ради тебя. И все же я осталась одна. Против всех. Хотя, положа руку на сердце, не совсем одна. Отец все же обеспечил мне группу поддержки. Целую команду, я бы сказала. Майкл, Патрик…

Черт…

Я провела руками по лицу и встряхнулась. Надо убираться отсюда. Пока эта Пустота не поглотила меня целиком и не ввергла в бездну куда более страшную…

Я отправилась за кофе – до конца смены еще уйма времени. Неожиданно я почувствовала облегчение, подобное тому, когда еще один паззл занял, наконец, свое место. Еще один пробой в моем сознании был устранен. Но стоять я там больше не буду…

* * *

После смены я уснула, едва коснувшись подушки, и почти тут же раздался сигнал вставать. Посмотрев на часы, я поняла, что проспала восемь часов. Ни одного сна. Ни «Атлантиды», ни «Миража». Вот бы всегда так!

Быстро приведя себя в порядок, я в приподнятом настроении направилась в нашу столовую. Барт встретил меня коротким объятием и улыбкой.

– Как ты? – я всматривалась в его лицо, ища малейшие намеки на недомогание.

– Нормально, – он улыбнулся и коснулся губами моей щеки. – Капитан всех ждет.

– Ясно, – я залпом выпила что-то из стаканчика, что шло как «овсянка», и, захватив два кофе с собой, устремилась за Бартом.

Капитан приветствовал нас кивком. Я села на свое место и протянула кофе брату.

– Спасибо, – успел шепнуть он.

– Нас пригласили на «Армагеддон» с гостевым визитом.

На военный крейсер?! Может, еще экскурсия и бал?

– Морган, научись уже думать молча, – поперхнулся Майкл.