Поллианна выросла

Миссис Кэрью внимательно проследила за тем, чтобы в доме, где жила семья Мэрфи, был сделан надлежащий капитальный ремонт. На этом вопрос можно считать закрытым, с чувством выполненного долга решила она. И больше к этому не следует возвращаться. Мальчик оказался не её Джемми. Да и не мог им быть. Как полуграмотный калека мог быть сыном её сестры?! Разве такое возможно? Поэтому нужно просто выбросить это из головы… Однако миссис Кэрью мыслями постоянно возвращалась к одному и тому же: к маленькой комнате и бедному мальчику с грустными глазами. А в ушах эхом отдавался один и тот же вопрос: «А вдруг это всё-таки Джемми?..» К тому же молчание Поллианны, в глазах которой читался немой упрёк, стало для женщины тяжким испытанием.

Вот уже дважды миссис Кэрью отправлялась навестить мальчика, надеясь развеять свои сомнения. Но всё было тщетно. Пока она находилась рядом с мальчиком, сомнения действительно уходили, но, как только женщина возвращалась домой, они с новой силой одолевали её. Наконец миссис Кэрью не выдержала и подробно написала обо всём своей младшей сестре Делле.

«…Не хотела тебе говорить, – писала она, после того как сухо изложила все факты и обстоятельства, – чтобы не возбуждать в тебе ложных надежд. С одной стороны, я совершенно уверена, что это не он, а с другой – когда я пишу эти самые строки – мне вдруг начинает казаться, что я ошибаюсь… Вот почему я решила просить тебя приехать, чтобы самой удостовериться…

Сгораю от нетерпения услышать, что ты скажешь. Конечно, последний раз мы видели нашего Джемми, когда ему было четыре года, а теперь, должно быть, уже двенадцать. Этому мальчику, кажется, тоже двенадцать. Сам он своего возраста точно не знает. Волосы и глаза не такие, как у Джемми. К тому же он калека. Но не от рождения, а после несчастного случая шесть лет назад. Ухудшение у него началось последние четыре года. Ничего определённо про его отца узнать не представляется возможным. Был ли он мужем нашей несчастной Дорис? То немногое, что мне удалось выяснить, не говорит ни за, ни против. Все звали его «профессор». Говорят, он был с большими странностями. Кроме нескольких книг, после него ничего не осталось. А по книгам судить трудно. Джон Кент, конечно, тоже был человеком со странностями, вроде свободного художника. Интересовался ли он книгами, этого я уже не помню. Как по-твоему?.. Что касается «профессора», возможно, это было просто прозвище, которое прилипло к нему даже против его воли… Возвращаясь к мальчику… Очень надеюсь, что по приезде ты разрешишь мои сомнения!

Твоя безутешная сестра Рут».

Делла явилась безотлагательно и сразу отправилась знакомиться с мальчиком. Однако и она не смогла сказать что-то определённое. Как и сестре, ей показалось, что мальчик совсем не похож на Джемми, а немного погодя, стали закрадываться сомнения: а вдруг это всё-таки он?

С другой стороны, Делла вполне разделяла точку зрения Поллианны. Выход из положения, по её мнению, был очень простым.

– А почему бы тебе не взять его к себе, дорогая? – сказала она сестре. – Взять да и усыновить, а? Подумай, это было бы чудесно! Причём для вас обоих…

Но миссис Кэрью даже не дала сестре закончить.

– Нет-нет, ни в коем случае! – простонала она. – Мне нужен мой Джемми! Больше мне никто не нужен!

Делла не стала её уговаривать и вернулась в санаторий.

Однако и на этом дело не кончилось. Несмотря на все старания, миссис Кэрью никак не могла успокоиться. Один и тот же вопрос «он или не он?» преследовал бедняжку и днём и ночью. У неё началась мучительная бессонница. А ещё – проблемы с Поллианной.