Полигон. Знаки судьбы

С этой организацией я познакомился случайно. Работал я уже в Институте военно-технической информации. Начальника нашего отдела вызвал начальник Института и сказал, что звонили из Комитета народного контроля и просили прислать специалиста для консультации по вопросам состояния и развития техники сухопутных войск за рубежом. Если такая организация “просит”, то это означает приказ, который следует выполнить беспрекословно. О какой конкретно технике идет речь не уточнили, а начальник Института не спросил. В нашем отделе были специалисты по всем основным видам вооружения и военной техники сухопутных войск. Все были в звании подполковника или полковника. Один я был в то время майором. Поэтому я и оказался крайним. Мои данные сообщили в Комитет, а там ответили, что приехать надо завтра в 16.00. Комитет народного контроля размещался в том же здании, что и ЦК КПСС, только вход был не со Старой площади, а с улицы Куйбышева (сейчас она называется как-то по-другому). Мне сказали, что пропуск не заказывается, а вход контролируется по предъявлению партийного билета.

В такие организации положено было являться в штатском. В нём я на следующий день и явился на работу и всю первую часть дня перечитывал отчеты нашего отдела по разным видам вооружения и техники. Кроме тех, конечно, которые касались танков и противотанкового оружия, в подготовке которых сам же и участвовал.

Раз назначили в 16.00, то я своевременно выехал по назначению с небольшим запасом времени, так как дорога была на метро. Прибыл я на Старую площадь в 15.45, нашёл вход с вывеской этого Комитета. Приготовил партбилет и вошел в здание. За дверьми оказалось несколько ступенек лестницы с ковровой дорожкой, наверху небольшая будка, в которой сидел, видимо, охранник. А другой охранник прохаживался поперёк прохода. Конечно, это была не просто охрана, а сотрудники КГБ. Охранник, который прохаживался, остановился и, не спрашивая у меня никаких документов, в том числе и партбилета, сказал буквально следующее: “Юрий Сергеевич, вам назначено в 16.00, а сейчас только без 12 минут 16”. Я обалдел от того, что меня узнали в лицо, когда мои документы ещё не смотрели, а заявка на меня накануне была передана всего лишь по телефону. Тогда мобильников ещё не было, и телефоны не могли передавать картинки. И ещё меня сразила точность в отношении времени, которая, на мой взгляд, граничила с придурью. Я вышел на улицу, погулял 10 минут и вошёл опять без одной минуты 16! На этот раз мне было сказано, что следует подняться на второй этаж, указано было, в какую сторону идти по этажу, и назван был номер кабинета.

Когда я нашёл кабинет, постучал и вошёл, меня ждал сюрприз. За столом сидел человек, знакомый мне по Главному бронетанковому управлению. Его фамилия была Г. (знал я и его имя и отчество, но забыл). По работе в бытность мою на Полигоне я с ним не контактировал. Но мне часто приходилось работать с документами в кабинете кураторов нашей лаборатории. Это была работа с отчётами по испытаниям, подготовка различных справок оперативного характера и тому подобное. А у Г., видимо, кто-то из наших кураторов был в друзьях, и он часто заходил в кабинет в перерывах работы.

Меня Г. сразу узнал. После хорошего обмена приветствиями и рукопожатия сразу перешли к делу. Оказалось, что его интересовали сведения о зарубежных армейских автомобилях и транспортерах высокой проходимости (снегоходах, болотоходах и т.п.). Я сказал ему, что у нас в отделе есть подполковник, который именно этой тематикой и занимается. На что мне Г. ответил, что будет иметь дело только со мной, раз моё начальство сделало такой выбор. Я попытался объяснить ему, что мы просто не знали точно тематику, по которой надо было послать специалиста. Но это не возымело действия.

До конца дня я получил разъяснения относительно постановки задачи, то есть, что именно от меня требовалось, и договорился, что на другой день до обеда буду работать у себя, собирать нужные сведения и подбирать информационные материалы. Что-либо записать для памяти мне не было разрешено. На следующий день я приехал точно в назначенное время и вынужден был вторую половину дня писать в секретную тетрадь Г. ответы на полученные накануне вопросы. Всё это по памяти. В конце дня получил кое-какие уточнения по разным вопросам и кучу новых вопросов. Этот цикл продолжался несколько дней. Пару дней пришлось провести в Комитете целиком.

Несмотря на периодическую смену охранников, у меня ни разу не проверили документов. Та ещё у них там была служба охраны.

Пару раз мне пришлось с Г. сходить в комитетскую столовую. Готовили там шикарно, а цены были просто символическими. Временами у нас были перерывы. Он выходил в конец коридора покурить у открытого окна. Меня одного оставлять в кабинете, естественно, было нельзя. Всё-таки мы были знакомы, к тому же оба танкисты из одного ведомства, и Г. разговорился. Он рассказал, как попал в Комитет. Это заслуживает пересказа, так как сведения получены из первых рук.