Полярный круг

Агнета взяла его, кинула далеко за спину и повалила маму на землю. Тут уж ничего не поделаешь. Мама была в шоке, дико закричала – она довольно сильно ударилась о гравий. Агнета вытащила наручники, ей удалось защелкнуть один на запястье у мамы, и тут подскочил Викинг и защелкнул второй. Затем ловко повернулся и надел такие же маме на лодыжки.

Кричать мама перестала. Теперь она лежала в полной апатии, щекой прямо на гравии, тяжело дыша. Из разбитой губы у нее сочилась кровь.

– О’кей, – сказал Викинг. – Я подгоню машину. Агнета держала маму, пока Викинг подогнал «гольф». Они запихнули маму на заднее сиденье, Агнета села рядом. Викинг рванул с места, машина понеслась в сторону центра, мимо Кварндаммской школы, полицейского участка, церкви, вверх по склону Кулосен.

Соню Мякитало немедленно положили в закрытое отделение.

Собственно говоря, она больше оттуда не вышла.

Два года спустя она умерла в психиатрической больнице Фюрунэса возле Питео.

На ее похороны приехал один человек – дочь Агнета. Но тут мы слишком далеко забегаем вперед.

В тот день в июле 1980-го года, когда небо было ясным, но в воздухе повис запах гари, врач отделения скорой помощи Гунилла Ланде́н сидела с Агнетой в кабинете после того, как маму положили в отделение психиатрии. Так они сидели далеко не впервые.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось все это пережить, – сказала врач, ставя перед Агнетой чашку кофе. – Ты могла позвонить нам раньше, когда поняла, к чему идет дело.

– Но м-мне обычно удается это остановить, – ответила Агнета. – Если только она перестает пить и п-поспит, приступ проходит.

Гунилла Ланде́н кивнула.

– Я знаю, что ты так думаешь, но ты не обязана нести на себе такую ответственность. Ты можешь сразу нам позвонить. Ты знаешь, что она может представлять опасность – для себя и для других.

Агнета опустила глаза, глядя на свои руки.

Ей уже исполнилось восемнадцать – в марте, так что теперь опасность миновала. Теперь ее не могут отправить в приемную семью, как тогда, когда их с трудом нашли, прочесав лес.

Гунилла Ланде́н откинулась на стуле, изучая ее с дружелюбным вниманием. Она знала, что Агнета ходит в «Полярный круг» – в тот же читательский клуб, что и ее падчерица.

– Ты закончила гимназию, не так ли?

Агнета кивнула.

– Экономическую п-программу. Двухлетнюю.

Этот последний факт говорит не в ее пользу. Все, у кого хорошие отметки, учатся на трехлетней программе.

– Ты нашла себе работу?

Снова кивок головой.

– Я работаю на муниципалитет. И еще пишу.

Она не стала пояснять, что работает на полставки, убирая строительные бытовки.

– Пишешь? Как здорово. Тебе удалось что-нибудь опубликовать?

Агнета снова посмотрела на свои руки, почувствовала, как запылали щеки.

– Несколько рассказов, – ответила она.

– Замечательно! Очень рада за тебя.

Врач посмотрела на наручные часы.

– На некоторое время твоей маме понадобится уход. Сейчас она довольно спокойна, но я запросила помощь полиции, чтобы отвезти ее в Фурунэс. Посмотрим, когда у них найдется время отвезти ее туда. Обещай сообщить, если тебе понадобится помощь – в чем бы то ни было.

Она поднялась.

– У нас сегодня очень много дел, – проговорила она извиняющимся тоном. – Лесной пожар…

Агнета тоже встала. Они пожали друг другу руки, это было так по-взрослому.

Из отделения скорой помощи она вышла на парковку. Викинг стоял, прислонясь к зеленому «гольфу», ветер развевал его волосы.

– Ну как она там?

– Они ее п-положат. Это хорошо.

– Черт, как ты ловко справилась! Сперва выманила у нее нож, а потом завалила ее. Впечатляюще!

Агнета опустила глаза.

– Спасибо за помощь, – сказала она. – П-полиция и скорая были заняты. Мне больше н-некому было позвонить…

– Все нормально, – ответил он. – Подвезти тебя домой?

Поколебавшись, она все же кивнула. Села на переднее сиденье рядом с ним. Для такой маленькой машины он был великоват, упирался головой в потолок.

И снова они ехали по городу, но гораздо медленнее, чем по дороге туда. Солнце стояло на юго-востоке – стало быть, около девяти утра. Оно никогда не поднималось высоко, но и не заходило за горизонт.

– Она всегда была такая? – спросил Викинг.

Агнета кивнула.

– Более или менее.

– Как же ты все это выдержала, черт побери?

Она посмотрела наружу через стекло машины. Он и представить себе не может, какова была альтернатива.

– Послушай, – сказал он, – извини за бестактность, но где твой папаша?

Подняв на него глаза, Агнета впервые в жизни рассказала все, как есть.

– Мама не з-знает, к-кто он. Их было несколько.

И она снова разрыдалась.

Это случилось в один из первых маниакальных периодов. Мама отправилась автостопом в Стокгольм, где ее подобрала компания молодых парней, ехавших на ралли. После того, как она – более или менее добровольно – позанималась сексом с ними со всеми, мания отступила, и мама, пристыженная, вернулась домой, получив изрядную дозу спермы.

Викинг подъехал к дому и остановился у ее подъезда. Повисла тишина – заряженная, тяжелая от запаха гари.

– Может быть, зайдешь? – спросила Агнета. – Я в-ведь испекла булочки…

Он глубоко вдохнул задымленный воздух. Улыбнулся.