Полярный круг

В апреле 1999 года Гитте Ланде́н-Батрачка защитила диссертацию в Сёдертёрнской высшей школе. В тот же самый день произошла кровавая бойня в школе «Колумбайн», что, вероятно, можно воспринять как роковую случайность.

В ее диссертации анализируется первый в мире крупномасштабный эксперимент – политические решения принимались с учетом гендерных факторов. Исследование проводилось в рамках программы шведских муниципалитетов «Муниципалитеты и равноправие». Девять комиссий в шести муниципалитетах Швеции в течение полутора лет исследовали, как политические решения влияют на мужчин с одной стороны и женщин с другой.

Например, если на улице расширят тротуар, то это повлечет за собой целый ряд последствий.

Экологические: Улучшится ли качество воздуха, поскольку на улице станет меньше машин? Или оно ухудшится из-за пробок?

Экономические: Увеличится ли оборот в магазинах, расположенных на этой улице, поскольку здесь станет больше прохожих? Или снизится, потому что никто не сможет припарковаться?

Гендерные: Кому пойдут на пользу более широкие тротуары? Женщинам или мужчинам? Получит ли какая-либо группа больший или меньший доступ к общественному пространству за счет другой группы?

Для того чтобы ответить на последний вопрос, придется сначала изучить специфические условия поведения женщин и мужчин, в связи с чем был сконструирован инструмент для измерения и взвешивания феномена равноправия. Его назвали «метод 3Р», что расшифровывается как Репрезентативность, Ресурсы и Реалии.

В самих опытах Гитте не участвовала, а лишь проанализировала собранные материалы, сосредоточившись в первую очередь на разработке «метода 3Р».

Исследование оказалось новаторским, и диссертация Гитте привлекла к себе повышенное внимание. Например, однажды в четверг она стала гостем программы на канале TV4. Перед тем она сильно нервничала и, уходя, не помнила ни слова из того, что там сказала. Двое коллег по кафедре по слали ей после этого эсэмэски, написав, что видели ее по телевизору и что она «хорошо выступила».

Новая фамилия Гитте заслуживает отдельного пассажа: то, что фамилия явно сконструированная, неслучайно. Это было политическое решение. Гитте решила открыто продемонстрировать свою солидарность с трудящимися, подчеркивая контраст со своей фамилией Ланде́н, более характерной для среднего класса. Фамилию Ланде́н она оставила, поскольку не стыдилась того, кто она есть – по крайней мере, теперь, – но ей хотелось носить имя, воплощающее в себе того человека, которым она стала.

На момент защиты диссертации проблемы с коленом еще не достигли тех пропорций, которые серьезно ограничили бы ее способность к передвижению. Короче говоря, в ее жизни началась светлая полоса.

На самом деле гендерные исследования стали для Гитте бесконечным открытием нового. Благодаря этим знаниям мир сделался понятен и объясним, а тоска, которую она ощущала с детства, впервые отпустила. Учеба совпала с тем, что врач прописал ей ципрамил, чем, возможно, отчасти и объясняется улучшение ее психического состояния. А также тем фактом, что в то время она познакомилась с Улофом, за которого впоследствии вышла замуж.

Взять хотя бы такой момент, как мониторинг положения девочек и мальчиков в шведской системе образования, – к этим данным она получила доступ благодаря исследованиям. Для Гитте это было все равно что отдернуть штору – вернее, поднять занавес, обнажив реальность, о которой она раньше лишь догадывалась. В детские и подростковые годы она подозревала, что за кулисами скрываются тени, что переживания и факты воспринимаются лишь фрагментарно, но только гендерный научный анализ показал реальность во всей ее обнаженной неприглядности.

Несколько примеров того, что ей открылось:

• Мальчикам с плохой успеваемостью в классе уделялось почти все внимание, в то время как хорошо учившимся девочкам оно практически не уделялось вообще.

• Учителя старших классов часто не различали девочек, в то время как про мальчиков помнили их имена и особенности (при мысли о своем бывшем классном руководителе Торстене она по-прежнему ощущала горечь).

• Учебные программы на уровне гимназии, где доминировали мальчики, обходились муниципалитету в два раза дороже, чем те, где большинство учащихся составляли девочки, – аналогично тому, как меры по сокращению мужской безработицы оказывались вдвое дороже мер по сокращению женской безработицы.