Полярный круг

– Хотя я много размышляла над тем, что хотели сказать авторы, – продолжала она. – Иностранцев они описывают не оч-чень-то корректно. Вы обратили внимание на этого врача, который работает в больнице в Мальмё? Он описан с издевкой, весь такой черный, с черной бородой, рубашка расстегнута до пупа, его имя не выговорить, и он не знает ни одного общеизвестного языка. Настоящий расизм, если п-подумать. Никого из вас это не задело?

Она оглядела всех, ее взгляд остановился на Биргитте.

Чертова сука, кем она себя возомнила? Сидит себе в своей дыре в Трэске и еще смеет обвинять в чем-то Шёваль и Валё?!

Горло сдавило, паника ударила в солнечное сплетение.

Только не гипервентиляция. Не потерять контроль. Это всего лишь приступ страха.

Биргитта уперлась подошвами в пол. Позволила себе прочувствовать все неприятные ощущения разом. Не бежать, не бороться. Она не умрет, не потеряет сознание. Мама совершенно права.

– Я согласна с тобой, – услышала она как сквозь пелену голос Карины. – Они прекрасные писатели. Есть критики, которые считают, что они подражали Эду Макбейну, и они ведь перевели несколько его книг, но это было уже после того, как они начали собственную серию, и мне кажется, что…

Голос Карины рассеялся в тумане, в пальцах хрустело, в голове шумело, если она не справится с этим как можно скорее, то с ней случится настоящий припадок, паническая атака, опасности нет, ничего магического, никакой боли, она просто выдыхает слишком много углекислого газа, это в голове и больше нигде, положить руку на живот и сосредоточиться на своем дыхании, вести себя так, словно ты совершенно спокойна, расслабить плечи, опустить подбородок…

– Гитте, что с тобой, как ты себя чувствуешь?

Рука Агнеты на ее плече, встревоженные глаза над ней.

Никаких глубоких вдохов, сдержаться, справиться.

– Падение уровня сахара, – выдавила она из себя. – Я сегодня мало поела.

– Хочешь, я схожу и куплю тебе поесть? Жареной картошки с соусом?

Биргитта сглотнула. Все смотрели на нее – Сусанна нервно, Карина с любопытством, София как мертвая рыбка.

– Нет-нет, ничего страшного, – выдавила она из себя. – Куплю чего-нибудь по дороге домой. Наверное, пора уже закругляться?

На самом деле они только-только начали. Почему она больше не выносит своих подруг? Что с ними произошло? Или же все дело в ней?

– Есть один момент, который мне хотелось бы обсудить, – сказала Карина.

А кто же еще? Если ей выпал шанс кого-то помучить, она его не упустит.

– То, что ты говорила по поводу зла – что оно от беспомощности, это тоже не так.

Биргитта убрала руку с живота – припадки порой проходили так же внезапно, как и начинались. Осталось лишь легкое мерцание на периферии зрения, остатки расколовшейся реальности. Предупреждение или, вернее, ощущение, насколько все уязвимо.

– Тогда что же такое зло, по-твоему?

Голос звучал напряженно, но не подвел.

– Ты права в том, что зло может быть от беспомощности, но оно может также происходить от мнимой беспомощности. «Если ты не сделаешь, как я говорю, я тебя ударю. Если ты и после этого не сделаешь, как я хочу, я тебя убью». Это объясняет и насилие в отношении женщин, и диктатуру. Они угнетают, унижают, прибегая к угрозам и насилию. Правильное определение – что они злые, а не «неверно понятые».

– Борец за свободу или т-террорист, – проговорила Агнета. – Все зависит от того, кто дает определение.

– Мы каждый день едим животных, но ведь мы не считаем себя из-за этого злодеями, – заявила София, внезапно очнувшаяся от своего рыбьего сна. – Мы убиваем кучу комаров, однако нас не мучает совесть. По крайней мере, в Стентрэске. Но в других местах нельзя есть животных или убивать комаров, как в Индии, например. Там человек, который это делает, считается злым.

– Какая интересная мысль! – воскликнула Агнета, никогда не различавшая подтекста. – Ты хочешь сказать, что зла не с-существует? Что все определяет м-мораль?

Но София уже спряталась обратно в свою ракушку, у нее снова стал совершенно пустой взгляд.

– Ясное дело, зло существует, – возразила Сусанна. – Это один из тех моментов, которые делают нас людьми: что мы способны отличать хорошее от плохого.

Больше Биргитта не могла этого выносить. Она поднялась с детского диванчика.

– Убирать сегодня мне, – сказала она. – Спасибо всем за сегодняшнюю встречу, мы увидимся четвертого июля. В следующий раз твоя очередь, Агнета. У всех есть книга Марка Твена «Приключения Тома Сойера»?

Остальные поднялись, вероятно, немного удивленные таким резким окончанием встречи. Они произносили слова, сливавшиеся в единый гул, объятия, надеваемые куртки, вопросы про выходные, как обычно. Она слышала, что они говорят о Викинге – всегда Викинг.

– Когда он учился водить, с ним ездила мама, Густав отказался, – со смехом рассказывала Сусанна. – Сказал, что слишком нервничает. Мило, правда? Папаша-полицмейстер не может сидеть рядом, когда сын ведет машину…

– А машина у него есть? Собственная?

– У Кристера день рождения накануне мидсоммара, он в первый раз выедет в понедельник.

– Какие красивые ботинки, где купила?