Полет нормальный

Последнее слово подсудимого Савицкаса

Последним словом хочу воспользоваться не для защиты. Я хочу здесь сказать, что целиком, без всяких оговорок признаю обвинение, выдвинутое вчера прокурором. Мои тягчайшие преступления против народа, Родины и партии невозможно оправдать. Тяжело осознавать, что я, с ранних лет вступивший в революционное движение, и верно служивший партии и народу почти полтора десятилетия, стал в итоге врагом народа и сижу вот здесь, на скамье подсудимых.

— Я отдаю себе отсчёт, что это итог закономерен. Оступившись однажды, я допустил политическую ошибку и проявил упорство, пойдя по неверной дороге. По неизбежной логике судьбы, она и привела меня к закономерному финалу.

— Политическая ошибка, близорукость и нежелание признать свою неправоту, привела меня сюда, на скамью подсудимых. И скоро в моей жизни поставят жирную точку, а могила зарастёт сорной травой.

— В последнем слове я хочу предостеречь всех: не повторяйте моих ошибок! Если товарищи по партии говорят вам, что вы не правы, подумайте! Не отвергайте их помощь, постарайтесь разобраться в происходящем без лишней гордыни и дурного, мещанского чувства непогрешимости.

— На этой непогрешимости и сыграли агенты иностранных разведок, матёрые предатели и диверсанты. Они окутали меня заботой, заставили поверить в правильность моих суждений. Льстивые голоса вливали яд в мои уши, а потом вложили отравленный кинжал в руку.

— Итог вы знаете! Знаете и проклинаете меня, как убийцу верного сына партии, товарища Тухачевского. Проклинайте! Я и сам себя проклинаю! Ни в коем случае не оправдывая себя, хочу напомнить вам, что не будь этих матёрых врагов и предателей, проникнувших в партийные и хозяйственные органы, я не смог бы совершить столь чудовищное злодеяние.

— Советские чекисты нанесли тяжёлый удар гидре контрреволюции, одной из голов которой был я. Но мало рубить безжалостно головы чудовищу, надо ещё и прижигать их, чтобы не отросли новые, в удвоенном количестве. Никакой жалости к врагам!

— Однако, — вылетает невольно, — понятно, что стилистика ныне именно такая, но чтобы сам подсудимый призывал не испытывать никакой жалости?! Хотя понятно — жене и детям ссылка, а не лагерь, ещё что-нибудь в том же духе. Ладно, хватит политики. Но Тухачевский… не ожидал, вот уж чего не ожидал. Очень интересно могут пойти дела в Союзе после гибели такой Фигуры.

Листаю дальше, уже без особого интереса, мысли заняты Тухачевским.