Полет длиною в жизнь

— Ужасные! — ответила Кейт, чувствуя, как на сердце у нее полегчало, едва она услышала в трубке его голос. — Как там у вас?

Из Калифорнии до Гонолулу было рукой подать, и Кейт хотелось знать правду, не приукрашенную газетчиками и радиорепортерами.

— Все в тихой панике, как назвал это один остряк, — ответил Джо. — Никто не хочет признаваться, что дела плохи, но люди напуганы, и я их понимаю. Вряд ли даже самые умные наши генералы способны предсказать, что предпримут япошки. Поговаривают, что всех японцев, проживающих в западных штатах, следует интернировать, то есть, попросту говоря, посадить за колючую проволоку. Страшно подумать, что может случиться, если это решение все же будет принято! Ведь у многих из них в Калифорнии дома, работа, бизнес… Вряд ли они так легко от них откажутся.

— А как насчет тебя? — с беспокойством спросила Кейт.

Она хорошо помнила, что Джо уже несколько раз ездил в Англию в качестве военного советника Королевских ВВС, поэтому ей было очень легко представить, что будет дальше. После того как США ввяжутся в войну в Европе, Джо, скорее всего, снова отправится туда. Если же нет, то он почти наверняка примет участие в войне с Японией. Словом, в любом случае Джо окажется там, где идет война и где летают на самолетах. Кейт прекрасно понимала, что именно такой человек, как Джо Олбрайт, был нужен стране в эти дни.

— Завтра я вылетаю в Вашингтон за предписанием военного министерства и дальше буду действовать в соответствии с приказом, — ответил Джо. — Не знаю, сколько у меня будет времени, но я постараюсь заскочить в Бостон, чтобы повидаться с тобой. Если же не получится… — Он не договорил, понимая, что вряд ли у него будет больше двадцати четырех часов. А может, и этого не будет…

— Я могла бы приехать в Вашингтон, чтобы попрощаться с тобой, — храбро предложила Кейт.

Ей вдруг стало все равно, что подумают или скажут ее родители. Она просто должна была увидеть Джо. Должна, потому что этот раз мог оказаться последним.

— Ничего не предпринимай, пока я не позвоню, — ответил Джо. — Если повезет, я на несколько дней задержусь в Нью-Йорке. Все будет зависеть от того, что мне скажут в Вашингтоне. Мне кажется, что прежде, чем отправить меня в Англию, меня еще помаринуют здесь.

— В Англию? — переспросила Кейт, борясь с подступающей паникой.

— По мне, так лучше немцы, чем японцы, — беспечно отозвался Джо, хотя еще сегодня утром, разговаривая с высоким чином из военного министерства, он сказал, что поедет туда, куда его сочтут нужным направить.

— Как бы мне хотелось, чтобы тебе вовсе не нужно было никуда ехать, — печально вздохнула Кейт.

Впрочем, в эти минуты Кейт думала не только о Джо, но и о всех молодых людях, которых она знала, с кем вместе росла и ходила в школу, а также об их женах, невестах, возлюбленных. Всех их ожидала одна и та же долгая разлука, которая могла оказаться вечной. Особенно жаль Кейт было тех ее подруг, которые успели выйти замуж и родить. Их счастье могло быть разрушено в любой день и в любой час начавшейся войны, которая, как Кейт подозревала, будет достаточно долгой. И от этого факта нельзя было отмахнуться, сделать вид, будто все осталось как прежде. Не только жизнь отдельных людей, но и жизнь целой страны изменилась, когда на Перл-Харбор упала первая бомба, а ведь это было лишь начало — страшное начало, наложившее свой отпечаток буквально на все. Порой Кейт казалось, будто в воздухе повисла какая-то плотная дымка; люди как будто разучились смеяться и только Шептались по углам или плакали. Все боялись повторения гавайского кошмара; ходили слухи, что германские подводные Лодки могут атаковать даже Восточное побережье, и многие семьи уезжали в глубь страны — туда, где было не так опасно.

— Не волнуйся, я думаю, у нас все получится, — постарался успокоить ее Джо. — Кстати, скажи, где тебя искать — в колледже или дома?

— Сегодня вечером я уезжаю домой. Нас распустили до конца рождественских каникул, — ответила она, подумав, что в этом году Рождественские праздники будут совсем не праздничными.

— Я вылетаю в Вашингтон через пару часов. Если, конечно, погода позволит, — сказал Джо. — Не хочется бросать дела, но ничего не попишешь.

Кейт его прекрасно понимала: не он один был в подобном положении — вся страна бросала повседневные дела и заботы и перестраивалась на военный лад.

— А какая у вас сейчас погода? — полюбопытствовала Кейт. Ее любопытство, впрочем, было далеко не праздным, и Джо, почувствовав это, испытал сильное желание как-то успокоить ее, но солгать у него язык не повернулся.

— У нас гроза, — спокойно сообщил он. — Но прогноз обещает «ясно» в самое ближайшее время. И по всему маршруту, насколько мне известно, погода стоит хорошая.

Этого оказалось достаточно, чтобы Кейт успокоилась. Дело было даже не в том, что говорил Джо, а в том — как. Всеобщая истерия как будто вовсе его не коснулась, и в самом звуке его голоса было что-то умиротворяющее. Тихий островок посреди бушующего океана — таким ей показался сейчас Джо.

Впрочем, о бушующих океанах ей думать все же не хотелось.