Полет длиною в жизнь

Звонить Кейт из Калифорнии было все же дешевле, чем Угощать ее первоклассными обедами. Не желая ударить лицом в грязь, Джо водил ее по самым дорогим бостонским ресторанам, хотя сам бывал в них крайне редко. Так редко, что уже не мог припомнить, когда в последний раз сидел за столиком накрытым хрустящей полотняной скатертью и заставленным полированными серебряными приборами. Даже рекордный перелет Чарльза Линдберга через Тихий океан они отмечали прямо на взлетной полосе, в наскоро натянутой парусиновой палатке. Для него не имело значения, где он ест и что он ест, к тому же все свои деньги — до последнего пенни — Джо вкладывал в разработку и строительство новых авиационных моторов и самолетов. Лишь ради Кейт он сделал исключение — ему хотелось доставить ей удовольствие, ибо, по его мнению, она этого вполне заслуживала.

— Кейт, я хотел сказать тебе…

Его голос прозвучал неожиданно хрипло. Джо и сам не знал, как у него вырвались эти слова. Кейт на другом конце линии ждала продолжения, но он молчал. Казалось, оба затаили дыхание, готовые к чему-то очень важному — такому, что перевернет, изменит их жизни раз и навсегда…

Но главные слова так и не прозвучали. Справившись с собой, Джо проговорил своим обычным голосом:

— Значит, ты согласна и дальше мне писать? Мне очень нравятся твои письма.

Кейт вздохнула, стараясь справиться с разочарованием.

— Конечно, согласна, — сказала она. — Правда, на будущей неделе у меня начнутся экзамены, но я все равно постараюсь писать тебе как можно чаще.

— У меня тоже будет что-то вроде экзамена! — рассмеялся Джо. На будущей неделе у него начиналась серия испытательных полетов, довольно опасных и сложных, но Джо хотелось непременно провести их самому. Впрочем, он решил, что подробности Кейт знать не обязательно. — Я хотел сказать, что буду очень занят. И все же я попробую выбрать минутку, чтобы позвонить тебе.

Потом он повесил трубку, а Кейт отправилась в свою комнату и сразу же засела за письменную работу, поклявшись себе, что не будет думать о Джо слишком много. И все же одна мысль не давала ей покоя. Родители собирались устроить прием в честь ее восемнадцатилетия, а она ни слова не сказала об этом Джо. Праздник, — а точнее, первый бал, после которого она будет официально признана совершеннолетней, — должен был состояться в «Копли Плаза» перед самым Рождеством. Правда, Кларк и Элизабет не могли устроить такой же роскошный прием, как тот, где она познакомилась с Джо, и все же был задуман большой праздник, который Кейт уже на Правах взрослой предстояло открыть, пройдясь в котильоне с каким-нибудь «молодым человеком из хорошей семьи». Даже платье — узкое белое платье с атласным лифом и пышной отрезной юбкой из тончайшего газа — было давно готово и ждало своего часа. Подражая балеринам с картины Дега, Кейт собиралась собрать волосы в низкий пучок, а на шею надеть нитку настоящего японского жемчуга, которую отец подарил ей после поездки в Гонконг.

Словом, большинство проблем было уже решено, однако главный вопрос оставался открытым. Кейт очень хотелось пригласить Джо на свой первый бал, но она не осмеливалась заговорить об этом с матерью: у Элизабет, несомненно, было на этот счет свое мнение. С другой стороны, Кейт вовсе не была уверена, что Джо сумеет вернуться в Нью-Йорк до Рождества, однако она собиралась по крайней мере спросить его об этом и надеялась, что он что-нибудь придумает. Впрочем, время у нее было: до бала оставалось еще около трех недель. Размышляя над всеми этими вопросами, Кейт совсем позабыла о том, что на противоположной стороне земного шара бушует война. Именно она спутала ей все карты. Когда неделю спустя Кейт разговаривала по телефону с матерью, обсуждая детали предстоящего праздника, она вдруг заметила в вестибюле одну из однокурсниц, которая быстро бежала по проходу. Лицо девушки было мокрым от слез, и Кейт сразу подумала, что у нее, очевидно, что-то случилось — может быть, умер кто-то из близких. Девушка что-то выкрикивала, но Кейт не могла разобрать — что именно, поскольку Элизабет как раз зачитывала ей список легких закусок, которые должны были подать на празднике.

— Что ты сказала, мама? — переспросила она и невольно поморщилась — в вестибюле появилась группа девушек, которые что-то быстро и возбужденно говорили друг другу, и поднялся невероятный шум.

— Я сказала… Что?! — Голос Элизабет внезапно прозвучал совсем тихо, словно она отвернулась от трубки аппарата. — Что ты говоришь, Кларк?..

Кейт слышала на заднем плане голос отца, сказавшего что-то неразборчивое, потом Элизабет неожиданно вскрикнула.

— Что случилось? Что-нибудь с папой?! — в тревоге закричала Кейт. — Что ты молчишь, мама?!