Поле битвы - Берлин. ЦРУ против КГБ в холодной войне

Берлинская стена стала важной тактической победой КГБ, потому что удерживала БОБ на расстоянии от Восточной Германии, однако борьба за Берлин продолжалась много лет. Десятилетняя восточная политика Вилли Брандта увенчалась признанием ГДР западными странами, фактическим отклонением планов объединения и подписанием четырехстороннего договора, по которому Западный Берлин был признан отдельным субъектом. По иронии судьбы все эти изменения стали результатом усилий канцлера именно из социал-демократов. Начиная с Ленина и кончая Хрущевым, советские руководители отвергали социал-демократов как законных борцов за социальные и экономические перемены. Одобренная Андроповым инициатива встречи с помощником Брандта — Эгоном Бахром — легла в основу восточной политики и создала канал между Брандтом и Москвой, но была последней отчаянной попыткой навести мост над бездной, разделившей советскую ортодоксию и социал-демократию. То, что Брандт был отстранен от работы из-за ареста Гюнтера Гильома, шпиона в его администрации, засланного той самой восточногерманской разведкой, которую создал КГБ, кажется жалким последствием дипломатического прорыва.

Несмотря на новый дипломатический статус ГДР, ее жители были недовольны восточной политикой. Восточногерманская экономика испытывала постоянные трудности, хотя страна развивала особые торговые отношения с Западной Германией и была принята в Общий рынок. ГДР пришлось обменять узников из Западной Германии — многие из них явились жертвами войны разведок — на огромные суммы денег в твердой валюте. Позже, в последнее десятилетие советской власти, коммунистическая система в Восточной

Германии стала разрушаться. Юрий Андропов, который был председателем КГБ дольше любого из своих предшественников (или преемников), наверное, сумел бы задержать ее распад, однако гласность и перестройка, провозглашенные его преемником Михаилом Горбачевым, ускорили процесс. Летом 1989 года польские коммунисты вошли в некоммунистическое правительство, а венгры открыли западную границу, позволив тысячам восточногерманских «туристов» въехать в их страну. Вновь восточные немцы ногами проголосовали за выход из советского блока.

Летом Кондрашев, старший консультант председателя КГБ Владимира Крючкова, приехал в отпуск в ГДР в качестве гостя министра госбезопасности Эриха Мильке, как делал это уже много лет. Но на сей раз за день до того, как Кондрашев должен был вернуться в Москву, Мильке удивил его, задав необычный вопрос. «Сергей, — спросил он, — что Горбачев думает? Неужели он не понимает, что, если Венгрия и Польша продолжат в том же духе, ГДР недолго сможет сдерживать социальный взрыв? Горбачев и ваши лидеры должны осознать, что Германская Демократическая Республика перестанет существовать!» Мильке попросил Кондрашева передать свое устное послание Крючкову для ознакомления с ним Горбачева. Удостоверившись, что послание Мильке было передано Горбачеву, Кондрашев поинтересовался реакцией последнего. «Никакой реакции не было», — ответил Крючков.

Во время своего октябрьского визита в Восточный Берлин Горбачев дал ясно понять, что советские войска не будут помогать властям ГДР подавлять внутреннюю оппозицию. Эрих Хонеккер, преемник Ульбрихта на посту председателя партии, был снят 18 октября 1989 года, а к концу года вновь открылись Бранденбургские ворота. 3 октября 1990 года Германия вновь стала единой страной. Бывшие оккупационные власти назначили сентябрь 1994 года последним сроком вывода западных войск из Западного Берлина и советских войск — из Восточного Берлина и Восточной Германии. Аппарат КГБ в Карлсхорсте, возглавляемый генерал-майором Анатолием Новиковым, перестал существовать в 1992 году, задолго до назначенного срока. Когда американские военные в последний раз 4 июля 1994 года праздновали в Берлине День независимости США, БОБ была деактивирована на церемонии, где присутствовали директор ЦРУ Р. Джеймс Булей, Дэвид Мерфи и другие бывшие директора базы.