Поле битвы - Берлин. ЦРУ против КГБ в холодной войне

Как пример заботы о Блейке, можно рассматривать работу с информацией, полученной от него об операции «Серебро» — операции подслушивания ССР в Вене. Хотя Блейк сообщил об операции, едва начал работать в технической группе ССР в сентябре 1953 года, только через год, 10 сентября 1954 года, председатель КГБ Серов направил доклад министру обороны СССР Булганину о «документе Британской разведки... полученном агентурным путем по деятельности советских оккупационных войск на территории Австрии и Венгрии во второй половине ноября 1953 года». Доклад подготовлен на основании «прослушанных телефонных разговоров советских офицеров и военнослужащих в Австрии и Венгрии». Важно, что этот девяностостраничный документ не был передан советским военным, пока венская операция не была завершена ССР. Естественно, Блейк не был назван в качестве источника полученной информации[551].

Советское военное руководство было поражено количеством и качеством информации, располагаемой западными союзниками о советских оккупационных войсках в Австрии и Венгрии всего лишь на основании прослушанных разговоров. Тем не менее, не желая рисковать агентом, они не предприняли никаких действий, чтобы предотвратить операцию, планировавшуюся в берлинском регионе. Еще одной причиной для решения не расширять круг людей, знакомых с операцией «туннель», было то, что операция еще не началась и Блейк мог сообщить о ее развитии. В результате ни один человек из работавших в Германии не был поставлен в известность о туннеле, даже Евгений Петрович Питовранов, начальник аппарата КГБ в Карлсхорсте, по крайней мере до тех пор, пока Блейк работал в Лондоне, то есть до 1955 года[552].

НАЧАЛО СТРОИТЕЛЬСТВА

Тем временем, не подозревая о том, что о результате их замыслов уже известно советской разведке, американцы и англичане форсировали завершение строительства. 20 января 1954 года директор ЦРУ Даллес официально дал разрешение, и 9—10 февраля были завершены последние технические соглашения, включая размещение в Вашингтоне аппаратуры обработки телеграфных сообщений. Немцы довольно быстро строили необычно глубокий пакгауз с пологими спусками для лифтов, а американские инженеры начали эксперименты с подобием туннеля в Нью-Мехико. Джордж Блейк вспоминал, что британцы тоже рыли экспериментальный туннель на военной базе в Саррее, где условия напоминали берлинские. У него было впечатление, что туннелем занимались британские инженеры — специалисты по шахтам, тогда как «наземные работы, строительство депо над туннелем, вывоз грунта выполняли американцы»[553]. Странно, что Блейк настаивает на этом, уже он-то должен был знать — даже если в протоколах совещаний в декабре 1953 года, переданных им Советам, нет ни слова о технической стороне строительства туннеля. На самом деле инженерная часть американской армии строила туннель, а британцы пробили вертикальную шахту к кабелям, и британские же специалисты установили подслушивающую аппаратуру. Британский технический опыт в этом отношении был вне конкуренции.

После завершения строительства пакгауза 28 августа прибыла инженерная часть и стала дожидаться, когда привезут оборудование. 2 сентября началось строительство шахты. 8 сентября, когда прошли восемь футов ниже пола пакгауза, а всего на глубине шестнадцати с половиной футов, появилась вода и начались осушительные работы. Вода стала неприятным сюрпризом для строителей, так как считалось, что она находится на глубине тридцати двух футов. (Часто повторяемая версия, будто была повреждена дренажная система пакгауза, кажется маловероятной, хотя и возможной, так как, выйдя за американский сектор, строители наткнулись на выгребную яму дома, разрушенного во время войны[554].) Через неделю работы возобновились. Туннель копали на глубине шестнадцати с половиной футов, и к 17 сентября удалось выйти за бетонный фундамент пакгауза[555]. Прокладывание .туннеля было грязной работой, а так как армейская часть якобы занималась установкой электроники, а не рытьем, то как можно было говорить о прикрытии, если бы людей постоянно видели в грязной одежде. Более того, армейская прачечная плохо совмещалась с сохранением секретности, поэтому стиральная машина и сушилка были установлены на месте[556].