Поле битого кирпича

Подобно выстрелу спор из гриба, в шаге от меня из праха поля и до самой полоски леса встали из земли стены. Крепостные гряды лабиринтом выросли из треугольных обломков кирпичей. Выше самой длинной лестницы, толщиной в пять лежащих рядом водяных буйволов, с зубцами для укрытия лучников на вершине. Красные как тонущее в реке солнце, ещё горячие как хлеб, испечённые в земляной печи заново, стены выросли и закрыли от меня весь мир, кроме нескольких лютиков лежащих у самых моих скрещённых ног. Из-за зубцов на вершинах стен, что повторяли формой хвосты хищных птиц, полетели в меня стрелы. Кованные наконечники, каменные наконечники, стрелы из рыбьей кости и когтя зверя, стрелы с пучком подожжённой соломы, и стрелы обмакнутые в яд цикуты и тарантула. Из-за дальних, теперь заслонённых от меня стен, обгоняя тучу вибрирующих стрел летели точно в голову каменные ядра от укрывшихся за лабиринтом огромных машин из мертвых деревьев, сколоченных и связанных в великанов, бросающихся тяжёлым грузом. Куски камня, туши разлагающихся коров, массы грязи и горящие смолённые снаряды. Некоторые были так велики, что могли бы задавить сотню сидящих на месте людей. Как обломки луны они тёрлись о воздух со свистом и ненавистью, оставляя горящий или вонючий след. Ближняя стена передо мной, которой мог коснуться, протяни я руку, частично рассыпалась. Вернее, начала осыпаться, а затем образовавшийся разлом мутировал, стена распахнулась внутрь огромными вратами. Обрамляли створки врат черепа невиданных тварей с клыками и рогами. Сквозь ворота поднимая ноги над самой моей головой двинулся строй глиняных големов. Они были всё из того же кирпича, что стены, что поле подо мной и псом. Красные, выдыхающие пыль, потеющие цементом, харкающие непропечённой глиной. Из каждой ноги голема можно было бы сделать печь для лепёшек, из каждой головы — дом для пастуха. Пылающий огонь в глазах терракотовых големов вываливался вперёд угольками при их движении и поджёг траву вокруг меня. Чёрная сажа шла из каждой трещины на их теле. Тут же, меж ног големов пролезали люди в шкурах растерзанных зверей и в одеждах, покрытых пластинами металла. Они держали сети и копья, смотрели на меня яростно и дико, как на последнего врага в долгой войне угрожающей их бытию. И эти стрелы, горящая смола, подошвы големов, копья людей, все находились перед моим лицом. Перед моими закрытыми глазами. Дыхание гнева атакующих отбросило назад мои волосы. Топот их ног заставлял моё тело подпрыгивать над землёй. Летящее смертоносное облако стрел и камней бросило на меня тень. Кобра было раскрылась, но снова сложила капюшон и спряталась в страхе, обвив моё предплечье, сдавливая его мышцами. Пёс прижался сзади к моей спине, навалившись всем телом и поджал хвост. Примятые цветы повернулись ко мне лепестками, как к утреннему солнцу. Казалось они хотели выйти из земли, лишь бы быть ближе. Грохот войны поглотил мир заставляя воду в далёких озёрах выйти на берег, а птиц упасть с неба.