Читаем Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары полностью

…мы же до такой степени запустили понимание кинематографа, что большинство людей думает, что фраза «значительная часть эмоциональных переживаний героев передается через лицевые движения и жесты» обладает негативными коннотациями, достаточными для того, чтобы объяснить негативный прием нового фильма Терренса Малика в Венеции. Неудивительно, что кинокритика исчезла: она так долго писала о фильмах, где не осталось ни одного художественного акта, за который можно было бы ухватиться в рецензии, в положительном ключе, что перевернула восприятие современного зрителя в прямую противоположность кинематографического опыта. Поэтому, чтобы не разувериться в своей способности оценивать кино, возникшей на основе просмотра фильмов 2000-х годов, в которых не было ни одной интересной склейки, читатель теперь ждет, что в кинокритике НЕ будет ничего, что составляет ее предмет, ее основное предназначение. Более того, замечание, содержащее малейшее киноведческое зерно (а следовательно, подразумевающее, что в каком-то новом фильме появилось некое решение, которое не может не быть новаторским к недавнему периоду упадка кинематографа), скорее всего, будет воспринято им как негативная оценка! Можно даже немного пофантазировать на эту тему: «большая часть диалогов означает не то о, чем говорится» («Космополис»; символистский фильм НЕ допускается). Поразительно, что кинокритика почему-то превратилась в презренную профессию, но она ею всегда и была, это значит, что человек, желающий искусства, ждет этого всплеска серьезного киноведения с самого начала, но пока еще не видел. По своей природе это единственное место в сегодняшнем мире, где может найти себя тот, кого раньше называли homo metaphysicus и к кому относились в обществе с величайшим почтением, можно сказать, что кинокритики мы еще не видели; даже лучшие из критиков не поднимались в своей эстетике и морали на уровень, соответствующий тому, что можно назвать философским отношением к жизни. В лучшем случае можно ждать этого от человека, который достиг определенного в другой области творчества, тогда как люди, посвятившие свою жизнь кино, зачастую являются анти-философами, так как их занятие является распространением антиэстетического и аморального, чем полнится кинематограф (обычно — в тех областях, которые достались нам по наследству от 60-х годов), как эстетического и морального.

Человеку, который занимается метафизикой, нужно быть готовым, что его будут называть разными нехорошими словами все женщины вокруг и мужчины, закрывающиеся от этой мысли; если кто-нибудь сегодня говорит хоть что-то имеющее отношение к идеализму, на него тут же набрасываются защитники женщин, большинство при этом обладает анатомическими признаками мужского пола, потому как ничто не заставляет мужчину водружать заслоны и проявлять женское начало, как недостигнутое величие. Учитывая это, более вероятным развитием представляется то, что не мужчины образумятся, а появится высшее создание из того, что раньше называлось женщиной.

На обратном пути в киоске я купил газету «Советский спорт», чтобы почитать результаты футбольных матчей прошедшего тура в чемпионате России. В продуктовом магазине женщина повязывала белую косынку, и я спросил, запрещено ли ей показывать волосы религией или чем. Она стала рассказывать, и когда я, держа в руках кекс, уточнил, с чем он, сказала: «Это не надо брать». Я еще присмотрелся к другим и напоследок задал еще пару вопросов. Она спросила: «Вам не нравятся женщины с повязанной головой?»

Вечером я дописывал первые 25 минут фильма. Снова звонил Олег и рассказывал, что посмотрел «Войну и мир» Бондарчука, а потом историю, как Бондарчук вместо «Малой Земли» поехал снимать «Они сражались за Родину», взяв всю поддержку Брежнева.

БОРН — 5 СЕНТЯБРЯ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии