Поход за последним «тигром»

Весной двадцать второго года была образована Якутская автономная республика. Один из ее первых руководителей, якут Аммосов, телеграфировал Реввоенсовету: «Достигнут полный контакт в работе с Байкаловым. Находим Байкалова крупным политработником. Нами он вводится в состав областного бюро и состав ревкома республики».

Байкалов, не теряя времени, приступил к ликвидации повстанческого движения. Рядом сокрушительных ударов он уничтожил самые крупные отряды мятежников, а мелкие рассыпались, разбежались по тайге. Повстанческое движение стало быстро затухать. Главари его поняли: без иностранных держав и кадрового офицерского состава невозможно бороться с регулярными частями Красной Армии. И они обратились за помощью к американским, японским капиталистам, к генералам Дитерихсу и Пепеляеву…

Сумерки сгущались в углах кабинета, Байкалов зажег керосиновую лампу. Мохнатые тени отодвинулись к окнам, зато другие — властные тени воспоминаний — обступили командующего. Перед ним чередой вставали друзья и соратники, павшие за революцию, со многими из них он ходил в атаки, спал под одной шинелью у степных, у таежных костров. Снова как живой возник политкомиссар Широких-Полянский. Это был непоколебимый человек, но не признавал никаких предосторожностей, необходимых солдату.

Его смертельно ранил мятежник якут в схватке на таежной реке. Убийцу подвели к умирающему комиссару. Широких-Полянский с грустью посмотрел на якута и приказал:

— Накормите этого несчастного, отдайте ему мой кисет с табаком и отпустите домой.

Байкалов передернул плечами, вспоминая предсмертные слова друга. «Может, в этом вся наша сила. Мы побеждаем не только пулями, но и правдой своих идей. А идеи под пулями принимают четкие очертания».

Двенадцатого декабря 1922 года отряд Строда выступил из Якутска.

В морозном тумане потрескивали сосны, ухал лед, разламываясь на таежных речках, остро скрипел под полозьями нарт сухой снег. Пар от дыхания превращался в белый бисер, куржавиной покрывались бороды бойцов, оленьи морды.

Отряд Строда пробирался по таежной тропе, носившей громкое имя Охотского тракта. Дорога, накатайная под Якутском, исчезла, теперь лишь телеграфные столбы указывали направление.

Путь становился все непролазней, и Строд все чаще приказывал брать топоры. Бойцы прорубали просеку в чащах, снег засыпал их с головы до ног, животных приходилось выволакивать из сугробов. Особенную опасность представляли наледи: вода, выступавшая из-подо льда, шипя и дымясь, разливалась на многие версты и тут же замерзала. Нельзя было оступиться в эту страшную воду, пришлось бы разводить костры, спасая пострадавшего. На ночлег останавливались, когда зажигались звезды, зеленоватые, словно волчьи глаза. Наступало сладостное время, бойцы, посмеиваясь, поругиваясь, рубили дрова, раздували костры, варили кашу с оленьим салом. Рядом, озаренные дымным огнем костров, копытили снег олени, добывая ягель. Строд в полудреме покачивался у костра. Несмотря на свою молодость, он имел богатую бурными событиями биографию.

Сын латыша и полячки, он родился в маленьком городке Люцине. Октябрьская революция застала его в городе Свободном на Амуре. Там он сошелся с политическими и военными деятелями Сибири. Когда русские контрреволюционеры и белочехи свергли власть Советов, Строд с группой работников Центросибири ушел в тайгу.

Белогвардейцы догнали большевиков в олекминских лесах и после пыток расстреляли. Спаслись лишь шесть человек, среди них был и Строд. Год просидел он в тюрьме, пока в Олекминске не произошел антиколчаковский переворот, восставшие избрали Строда своим командиром. С декабря девятнадцатого года по март двадцать второго он сражался с белыми на Лене, на Байкале. За отвагу, проявленную в бою, Строд был награжден орденом Красного Знамени. В те дни он командовал кавалерийским эскадроном в отряде Нестора Каландарашвили.

Реввоенсовет 5-й армии назначил Каландарашвили командующим вооруженными силами Якутской губернии и Северного края, нужно было разгромить кулацко-тойонские мятежи, охватившие весь сибирский север. Каландарашвили сформировал в Иркутске два экспедиционных отряда, назначив Строда командиром головного эшелона.

В начале марта двадцать второго года Нестор Каландарашвили выступил со своими отрядами из Иркутска. Впереди шел эшелон Строда. Каландарашвили со штабом оторвался от головного эшелона. Этим воспользовались мятежники, устроили засаду на одной из проток Лены, неподалеку от Якутска. Когда Каландарашвили проезжал по дороге между скалами, мятежники уничтожили его со всеми штабистами.