— Нет, только когда это необходимо… Знаете, из-за чего я в этот раз сужусь? — Толстый гражданин Власакиев вскочил на ноги и, как фокусник, который через секунду вытащит из цилиндра живого зайца, развернул пакет.
— А вот из-за этого!
Угадайте, что он вынул из пакета? Ни за что не угадаете! В бумаге был самый обыкновенный коврик. Такой, что кладут перед входной дверью, чтобы вытирать ноги…
— Вот, мой сосед Генчев закапал его краской! Зеленой!.. Можно сказать, цвета резеды! — возмущенно продолжал толстяк Власакиев. Во всяком случае, глаза его так и сверкали гневом. — Закапал! Но я ему этого так просто не спущу, он меня еще попомнит!
— Как же это случилось? — спросил Панчо.
— Я же сказал, сосед красил дверь, и…
И толстый пассажир Власакиев рассказал историю своего коврика. А дело было так: сосед Власакиева по лестничной площадке Генчев решил заново покрасить входную дверь своей квартиры и закапал краской коврик Власакиева…
— Может, он нечаянно? — предположила Лидуся.
— Может, нечаянно, а может, и нарочно! — с жаром откликнулся Власакиев. — Красит, значит, а я — что? А я стою за дверью и в глазок посматриваю! И что же, вы думаете, я вижу? Вижу, как он стряхивает кисть прямо на мой коврик… Тогда я распахиваю дверь и говорю ему: «Слушай, Генчев, как же ты мог стряхнуть краску прямо на мой коврик!» А он даже не извинился. Знай себе красит и посвистывает. «Генчев, — говорю я ему, — в нашей Конституции написано о неприкосновенности личной собственности, а этот коврик, стало быть, и есть моя личная собственность!..» А он… знаете, что он ответил: «Раз коврик — твоя личная собственность, ты б его и убрал подальше, чтоб я его не запачкал!» А я… а я, стало быть, схватил этот коврик и прямиком к адвокату… — все больше распалялся толстый пассажир, будто перед ним была не Лидуся, а сам сосед по лестничной площадке Генчев. — Восемь лет прошло с тех пор! Я уж и не помню, сколько раз судился. Целых сто восемьдесят левов потратил на уплату судебных издержек!.. Но ничего, я своего добьюсь, рано или поздно его осудят!
— А отчего бы вам не сделать самое простое? — предложил шофер. Надо сказать, что он пришел в такое изумление от всей этой истории, что даже остановил автобус у бровки тротуара. И даже мотор выключил и повернулся лицом к пассажирам.
— И что же, по-вашему, самое простое? — спросил его толстый пассажир.
— Как что? Это же яснее ясного! Покупаете себе новый коврик за четыре лева, и все! Зачем входить в такие расходы! Да на эти деньги можно купить целых пятьдесят ковриков!
— Да! — сказала Лидуся. — Очень просто!
— Я бы тоже так поступила, — произнесла женщина с книгой.
— Да с вами только зря время терять! — махнул безнадежно рукой Власакиев и вытер ладонью свое раскрашенное лицо. — Вы должны меня немедленно выпустить. Я опаздываю. Через полчаса слушание моего дела, а я не могу на нем присутствовать!
— Ну для чего вам судиться! Почему бы просто не купить новый коврик! — не унималась Лидуся.
— Разве дело в деньгах! — мрачно сказал толстяк Власакиев.
— А в чем же?
— Генчева нужно проучить, вот в чем! Неужели вы думаете, что я могу позволить кому-то безнаказанно пачкать краской мой коврик! Да еще при этом не извиняться! Никогда!
— Но ведь на те деньги, которые вы истратили на ведение дела, можно купить по крайней мере сорок новых ковриков! — воскликнул шофер.
— Я вам уже сказал: не вмешивайтесь не в свое дело! — гневно сверкнул на него глазами толстый пассажир. — Ваше дело — нажать кнопку, которая открывает дверцы, чтобы я мог выйти и успеть к разбору моего дела в суде…
— Никаких кнопок! Дверцы откроются только в Южной Хахохихиландии! — строго сказала Лидуся. — Товарищ шофер, трогайте!
Шофер ухватился за руль и включил зажигание. Автобус тут же тронулся с места.
— Ах так, вы за это дорого заплатите! — внезапно взвыл толстый пассажир. — Если из-за вас я проиграю дело, то подам на вас в суд!
При этих словах товарищ Манчо Гюлеметов тоже пропищал своим дискантом:
— И меня вы тоже попомните! Из-за вас я не смогу присутствовать на важном заседании, не смогу сесть в первом ряду, чтобы меня показали по телевизору…
Женщина с книгой и грустный пассажир в выпачканной машинным маслом одежде молчали. Просто сидели на своих местах и смотрели прямо перед собой… И никто не заметил синего автомобиля, что вот уже добрых десять минут шел в хвосте у автобуса. Вид у него был совсем обычный, но, в сущности, это был совершенно необыкновенный автомобиль.
Глава восьмая. Почему синий автомобиль был необыкновенным
А синий автомобиль, ехавший вслед за похищенным автобусом, был необыкновенным, потому что в нем сидели инспектор уголовного розыска Пантифлюшек и его помощник сержант Макрев.