Похищение Афины

Она точно не помнила тот момент, в который поняла, что снова беременна. Она могла бы догадаться об этом, когда прощалась с детьми в Неаполе. Март стоял очень ненастным, и доктор Скотт решил, что детям лучше будет не покидать судна, а распроститься с родителями на борту. Мэри разыскала в Неаполе художника-портретиста и попросила его прибыть на корабль и зарисовать всех трех ее крошек, чтобы иметь возможность видеть их перед собой, когда дети уедут. Малышка Мэри не могла понять, чем ее мама так расстроена, Мэри старалась скрыть слезы, понимая, что может расстроить старших детей. Элджин «как мужчина мужчине» объяснил ситуацию трехлетнему Брюсу, и тот сумел не уронить ни слезинки. Расцеловал родителей в щеки и вернулся к гувернеру, который обнял его и прижал к себе. Эндрю, может, и пьяница, подумала Мэри, но он добр к мальчику. Она покрыла поцелуями щечки и пальчики Гарриетт и отпустила ребенка, только когда поняла, что больше не может удерживаться от слез.

В ту минуту, когда она отворачивалась от них, в животе у нее что-то так сильно сжалось, что ей показалось, она даже не сумеет сделать следующего вздоха. Мэри попыталась взять себя в руки, чтобы не встревожить малышей еще больше и они по ее виду не догадались, как плохо она себя чувствует. Нет, ради детей она должна быть храброй. Она выпрямилась, хоть не могла даже набрать в грудь воздуха, и изобразила на лице прощальную улыбку. Калица, взяв ладошку Гарриетт, помахала этой крохотной ручонкой в ответ. Мэри казалось, что она умирает.

Точно так же она не догадалась о своей беременности, когда они с мужем находились в студии Антонио Кановы и обсуждали с ним судьбу мраморов. Красавец скульптор, венецианец по происхождению, уже двадцать четыре года назад обосновался в Риме. Скульптор выбрал этот город, чтоб иметь возможность изучать произведения античного искусства. Мэри он не показался старым, она даже сорока лет ему бы не дала. Они с мужем полюбовались его работами «Тесей и Минотавр» и «Три грации» и нашли их грациозными и мечтательными. Мнение известного скульптора о его мраморах было единственным авторитетным для Элджина.

— Вы правы, плачевное состояние скульптур, пострадавших и от рук варваров, и от времени, достойно сожаления, — сказал ему мастер. — Но это произведения величайших мастеров, каких когда-либо видел мир. Я польщен тем, что вы обратились ко мне с просьбой об их реставрации, но мне, как и любому другому художнику, кажется святотатством даже прикоснуться к ним резцом.

Мэри почувствовала приступ тошноты, покидая мастерскую Кановы, но отнесла его за счет облегчения, испытанного при мысли, что ей не придется оплачивать услуг великого скульптора по реставрации. Позже, когда они в тряском экипаже ехали во Флоренцию, по тому, как болезненно отзывались в ее теле все толчки и ухабы, она начала подозревать реальное положение вещей. Но ничего не сказала, надеясь, что причина плохого самочувствия лишь в упадке настроения и усталости, а также плохом качестве пищи, подаваемой в деревенских гостиницах, и в продолжительности путешествия.

По прибытии во Францию они узнали, что Наполеон захватил все английские суда, оказавшиеся во французских водах, и конфисковал их грузы. Мэри охватила страшная тревога за детей, но никакой возможности узнать, успели ли они вовремя добраться до Портсмута, не было.

— От души надеюсь, что мать соблазнилась возможностью увидеть внуков поскорей и приехала за ними сама.

Мэри пребывала в самом дурном настроении, но не могла дать ему волю, поскольку они путешествовали в сопровождении преподобного Ханта.

Элджин ясно видел, как она расстроена.

— Разумеется, дети уже добрались до Англии, — сказал он. — Прошло три недели с того дня, как мы оставили их в Неаполе. Им много лучше там, где они теперь. Путешествие по морю они совершали на корабле под командой опытного капитана, а это много безопасней, чем ехать по суше. Во всяком случае, не думаю, что французов заинтересуют трое маленьких шотландцев. А вот то, что на борту английского военного корабля находятся мраморы, французы наверняка знают. Могу только от души надеяться, что им не удалось захватить «Браакель».

Ее раздосадовало, что Элджин, в который раз уже, больше озабочен безопасностью статуй, чем жизнями собственных детей, но она постаралась уверить себя, что он прав. Ей нужно успокоиться и взять себя в руки, возможно, пройдет еще месяц, пока она получит известие о прибытии малышей домой.

Неужели уже три недели прошло с тех пор, как она в последний раз виделась с ними? Это означает, что ее регулярные недомогания запаздывают на восемь недель, а это, в свою очередь, может говорить лишь об одном. Мэри в страхе отбросила страшную мысль и вслух сказала:

— Возможно, нам не следует пересекать границы Франции.