Погнутая сабля (ЛП)

В апреле Демельза вернулась с семьей в Англию. Ей хотелось уехать раньше, но Джереми с Кьюби настояли, чтобы она осталась, сославшись на то, что в Брюсселе больше возможностей узнать что-нибудь о положении Росса, чем в Лондоне. Она бы прислушалась к их мнению, будь обстоятельства менее запутанными, но все перемешалось. Король Людовик находился в Генте, какого-то нового человека по имени Стюарт назначили британским послом при его поредевшем дворе. Разумеется, поредевшем, потому что из четырех тысяч французов вместе с ним в Бельгийскую Голландию сбежали только двести человек.

Единственный дорожный экипаж с таким драгоценным грузом и людьми продержали на пропускном пункте три часа и в итоге разрешили въехать в Бельгию после переговоров Жоди с комендантом пограничного пункта.

Жоди проследила, чтобы Демельза с детьми благополучно разместились у Джереми, и сразу отправилась с месье Меньером в Гент, поскольку ничего не знала о местонахождении брата и жив ли он вообще.

Фицроя Сомерсета, освобожденного от дипломатических обязанностей, назначили военным секретарем Веллингтона, который пытался справиться с многоязычной армией. Сомерсет долго успокаивал Демельзу, что как только все утрясется, то Росса, как и его самого, отпустят домой. Разговор не слишком ее убедил, но ей оставалось лишь надеяться, и в конце концов она направилась в Англию.

В первую короткую встречу на приеме у Джеффри Чарльза между Демельзой и Кьюби установилось некое полудружеское, полувраждебное взаимопонимание. Когда-то Демельзу злило, что Кьюби готовится к свадьбе с Валентином Уорлегганом ради денег, отказав ее сыну Джереми, которого буквально околдовала. Демельза ожидала увидеть расчетливую охотницу за деньгами; но впервые увидев ее на приеме, поняла, что выдуманный облик совершенно не соответствует действительности. Кьюби сразу показалась Демельзе девушкой высокого класса, не только по положению в обществе, но и по личным качествам, обладающей волевым и сильным характером и очарованием. Теперь Демельза понимала Джереми. Она все еще недолюбливала невестку за причиненные ее сыну страдания, но признавала ее достоинства.

С тех пор они больше не виделись. После столь удачной потери Валентина, Джереми убедил Кьюби сбежать с ним, и теперь они женаты вот уже четыре месяца.

В такой ситуации могли возникнуть трудности, но их смягчили обстоятельства. Демельзу слишком беспокоили целесообразность ее бегства и безопасность Росса, чтобы отвлекаться по мелочам, а Кьюби стало тошнить по утрам, и это их сблизило. Однажды Кьюби призналась Демельзе: 

— Хочу, чтобы вы знали, как мне повезло и как я горжусь тем, что я жена Джереми.

Теперь над ними нависла угроза неизбежной войны. Джереми произвели в лейтенанты, и он постоянно отсутствовал, хотя умудрялся ночевать дома. Сообщил, что Бурбоны не пользуются популярностью, и если придется сражаться против прежнего командующего, вряд ли бельгийские и голландские войска будут драться. Другие государства — Россия, Пруссия, Австрия — обещали предоставить войска, но у них полно проблем на завоеванных территориях. Неясно даже, будет ли герцог командовать всей армией. Принц Уильям Оранский все еще считался главнокомандующим, и если так и останется, они обречены на поражение.

Англия, говорил он, слишком медлит с отправкой войск. Столько полков расформировали, столько послали в Америку и Канаду, англичане никак не хотели верить, что мир продлится недолго. Как же ему повезло, продолжал Джереми, оказаться прямо здесь, в знаменитом 52-й полку Легкой пехоты.

Демельзу удивляло хорошее настроение сына. Она знала Джереми лучше других, его творческую натуру, и что он не отличался отвагой. И все же его заинтересованность и готовность были непритворными. Вероятно, он поддерживал боевой дух роты, гнал от себя мысли о кровопролитии и думал о славе. Демельза наблюдала за взглядами Кьюби на Джереми и поняла, что та вовсе не поддерживает его энтузиазм в отношении войны.

Семья покинула Антверпен и морем прибыла в Дувр. Джереми с Кьюби  проводили их до экипажа. Младший сын Демельзы выдержал смену обстановки, комнат, еды и климата с невозмутимостью, которая должна бы проявиться в куда более зрелом возрасте. Его временные капризы происходили скорее от скуки, чем от недомогания, а упорной и незаменимой миссис Кемп помогала Изабелла-Роуз, развлекая и отвлекая его чем-нибудь. После приключений с польскими военными Белла стала весьма осмотрительной и до сих пор не поняла, отчего суровая мадемуазель де ла Блаш перед отъездом обняла, поцеловала и поблагодарила ее.