Поглощенные сумраком

Стелла уставилась на нее и сглотнула. Пошел холодный дождь; капли просачивались сквозь плотный лесной полог.

– Я изменяла мужу с доктором Стивеном Боденом.

Стелла открыла рот, потом закрыла его. Казалось, у нее нет слов.

– А Натан? – наконец спросила она. – Почему он здесь? Что он сделал?

Моника провела ладонью по лицу.

– Он любит меня, вот и все. Он простил меня. Хотя… возможно, от него этого не ожидали. Может быть, кто-то предполагал, что он восстанет против меня и Стивена. Заставит нас заплатить за содеянное.

Вместо того чтобы скрыть наше преступление, убийство шестилетнего мальчика и бегство с места происшествия. Он должен был обратиться в полицию.

– Он знает о вашем романе?

Моника кивнула, и слезы снова заструились по ее щекам.

– Вы остались вместе.

Молчание.

– Вы любите его?

– Порой.

– А он… никогда не хотел наказать вас?

Моника неожиданно поняла скрытую суть вопроса Стеллы. Ее замутило.

– Это не он. Он не мог организовать все это и заманить нас сюда. Он… просто… он не такой.

– Вы точно уверены?

Моника внезапно заколебалась. Она больше ни в чем не могла быть уверена.

Мог ли Натан сделать это? Привезти сюда меня и Стивена для очной ставки со Стеллой? И с Бертом? Мог ли он заморочить нам голову? Возможно, это был некий эксцентричный способ искупить собственную вину? Нет, невозможно. Никоим образом. Это безумная идея. Но вся эта ситуация отдает безумием… И в последнее время он ведет себя более странно, чем обычно.

Желчь подступила к горлу Моники. Ее едва не стошнило. Она думала о пассивной агрессии Натана, о его блестящем интеллекте. Он любил читать детективы с запутанным сюжетом, истории о преступлениях гениальных безумцев. Он был одиночкой, любившим совершать долгие прогулки в лесу. Он считал, что может разговаривать с деревьями, и они отвечают ему. Он терпеть не мог Стивена Бодена. Иногда, хотя он вел себя как любящий муж, у нее возникало странное ощущение, что какой-то частью своего существа, захороненной глубоко внутри, он ненавидит ее за то, что она привела Стивена на их брачное ложе и нанесла ему жестокое оскорбление. В его собственном доме. А потом она вынудила его скрыть свое преступление, чтобы он смог защитить себя и свою семью.

Возможно, Натан втайне был зол даже на Берта Кундеру, который помог ему скрыть преступление и избавиться от главной улики?

Мог ли Натан в самом деле хотеть, чтобы четырнадцать лет назад кто-то дал свидетельские показания, чтобы он сам не был вынужден выдать свою жену властям?

Надеялся ли он, что кто-то еще уничтожит ее и Стивена, чтобы собственные дети по-прежнему любили его?

В лесу раздался резкий треск, следом другой. Птицы разлетелись с ветвей.

– Выстрелы! – воскликнула Стелла, широко распахнув глаза.

Кто-то закричал. Крик был мужской, исполненный боли и отчаяния. У Моники кровь застыла в жилах. Крик прозвучал снова.

Ломая ветки, Стелла бросилась бежать через лес в сторону крика.

– Стелла! – взвизгнула Моника. – Стелла!

Но Стелла уже исчезла в лесу.

Моника развернулась и побежала в противоположную сторону. Чистый ужас заставлял ее двигать ногами и беспорядочно размахивать руками. Но даже в таком состоянии она не забывала следить за деревьями, перебегая от одного куска оранжевой маркировочной ленты к следующему, возвращаясь к дому.

Гости в лесном доме Кэти

Кэти застучала кулаком в заднюю дверь дома.

Ответа не последовало.

Она покрутила дверную ручку, рванула на себя.

Заперто.

Мы велели Деборе запереть двери…

Но ее желание попасть в дом находилось за пределами здравого смысла. Кэти могла думать только о том, как проникнуть внутрь, любым способом. Она снова рванула дверь, обливаясь холодным потом. В лесу за ее спиной раздался сухой треск. Она застыла на месте. Очередной резкий хлопок эхом раскатился по лесу.

Выстрелы!

Кэти услышала мужские крики. Животный ужас, звучавший в этих криках, был невыносим.

Она отвернулась от двери и вслепую побрела по грязному снегу вдоль боковой стены дома, периодически падая и поднимаясь на ноги. Вскоре показалось крыльцо. Она пробежала последние метры и заколотила в парадную дверь, – рыдая, всхлипывая, умоляя впустить ее. Она промокла и была заляпана грязью.

Ответа не было.

Она потянула за ручку; к ее удивлению, дверь открылась. Помедлив, Кэти метнулась внутрь, захлопнула дверь, закрыла задвижку и прижалась обеими руками к шершавому дереву. Она тяжело дышала.

Понадобилось несколько секунд, чтобы ее мозг снова заработал. В доме было темно и тихо. Слишком тихо.

Дебора?

Кэти отошла от двери и направилась к подножию лестницы. Она положила руку на перила и прислушалась.

– Дебора! – позвала она.

Дом заскрипел и дохнул ей в лицо холодным воздухом с горьковатым привкусом дыма.

Кэти бегом поднялась наверх и остановилась на лестничной площадке. Дверь Деборы была закрыта. Она осторожно приблизилась, подняла руку, собираясь постучаться, но помедлила.

– Дебора?