Последние сборники — антология «Перевальцы» и «Ровесники» — свидетельствуют о полном идейном и художественном банкротстве группы. «Левые» фразы и правые дела нашли свое мирное сочетание в группе «Перевал». Марксистская критика должна решительно ударить по «Перевалу». Нельзя дальше терпеть проповеди политической нейтральности, неприкрытой пошлости, мещанского индивидуализма, отдельные образцы которых мы приводим».
Затем, украшенные отдельной шапкой – «Образцы пошлости», приводятся отрывки из стихотворений и художественной прозы без упоминания авторов.
Первым образцом дана «Бабушка» Тарусского без заключительной строфы. Дальше, взяв одну строфу из другого стихотворения Николая Тарусского и озаглавив ее от себя «Караул! Гибнем», цитируется:
Полностью приведено лирическое стихотворение Димитрия Семеновского:
Ниже мы передаем все эти примеры, как они даны в газете.
Мир полон жалоб
Скука, как промозглый туман, стоит в вокзале. И когда из конторы вслед за телефонным звонком глухо доносится низкий голос телефониста, кажется, что заблудившийся в тумане человек безнадежно и обреченно жалуется на свою беду.
Мир полон жалоб. Там, за стенами вокзала, жалуются на бесприютность: тучи — дождем, осинник — дрожью, ворона — криком. Здесь несколько взрослых людей, ожидающих поезда, жалуются нудными словами — на плохую погоду, на нужду, на болезни… Да и удары прутом о весы и о дверь хлопают как жалобный плач, чуть окрашенный робкой жаждой сопротивления.
Древность
Древняя ночь августа. Жарко налиты огнем драгоценности звезд. В их жертвенной мерцающей яркости безмолвный лес нависает столетним мраком; пропадая во тьме, уходят в тлеющее небо сосновые вышки. Я лежу в заброшенной лесной избушке — где, когда, с кем, уже позабыл — и смотрю на костер, в груду колкого багрового жара. Он сумрачно звенит и покрывается тонким сероватым пухом. Серые тени забвения!..
И первый комар поет песню ветлужских лесов. Тонко поет зеленая глушь, ядовитая как медянка, зыбко курит лесным светлым паром, настоем рассветных цветов… Глушь гниет. Ночь сыра. Сумрачен костер. И толкутся, мешаются тени.
Мне хочется закрыть глаза
Жалобная скука, скучная жалоба… Жизнь оскорбительно проста: человеческую речь произвольно наливают тьмой или светом повелевающие события – перемены погоды, болезнь и выздоровление, беда и удача. Сколько хозяев у вас, бедный наш язык, губы и глаза наши, улыбки наши и плач? Жизнь оскорбительно проста… Мне хочется закрыть глаза и вообразить существо высшее и более свободное, чем человек.
Наша жизнь – мираж
(Дружинин)
Вечерняя грусть
(Зарудин)