Поезд-призрак

– Знаете, люди здесь не плохие. Каждый со своей судьбой. Например, ваш сосед слева – Игорь Михайлович. Страдает манией преследования. Ему кажется, что все хотят его обокрасть, отнять все, начиная от квартиры и заканчивая тапочками. Его дети очень устали от этого, но держались до последнего. Пришли ко мне только когда он поднял руку на внучку за то, что она взяла с его стола печенье.

Тут Пал Сергеич замер, так как совсем не ожидал подобной реакции. Лицо Лидии Павловны перекосила яростная злоба, которую ей было тяжело сдерживать. Она вцепилась руками в стул и стала раскачиваться, не давая себе возможности встать. Агрессия была направлена не на Якушина, взгляд был по-прежнему устремлен в пол, куда и уходила ее энергия. Якушин сидел молча, смотря что за этим последует. Но агрессия прошла, и женщина, разжав руки, продолжала раскачиваться из стороны в сторону, отпустив взор и опять полностью погрузившись в себя.

Ежедневные беседы не приносили необходимого результата. Всплесков злобы, да и любых других больше не было, и Пал Сергеич чувствовал свое бессилие. Подходило время окончания реабилитации, женщина была не агрессивна, и нужно было ее выписывать.

К выписке готовились трое – Лидия Петровна, ее сосед Игорь Михайлович и бандит Куба, которого выписывали под конвоем, так как все тесты показали его вменяемость, и теперь он отправлялся в места отдаленные – за все содеянные им преступления. Снизу позвонили, что конвой уже прибыл, и Якушин пошел передавать испытуемого.

Дойдя до отделения легкой терапии, где держались не агрессивные пациенты, которые могли спокойно ходить по отделению и готовящиеся к выписке, он услышал сначала крик, тут же потонувший в диком оре других голосов. Переглянувшись с конвоем, который вышел в этот момент с лестницы, они бросились вперед.

Толкнув дверь отделения, они увидели толпу мечущихся людей. Выделялась пара, которая стояла на месте. Куба, не малых размеров мужчина, с исцарапанным кровоточащим лицом пытался завалить воющую и вырывающуюся Лидию Петровну. Конвой, не растерявшись, растащил, повалив на пол обоих.

– С…а, больная, прибейте ее. – кричал вырывающийся Куба. – Михалыча! За что!

Только тут Якушин заметил в углу пожилого мужчину, мешком привалившегося к стене. С головы ручьем стекала кровь, а рядом валялся бюст Альфреда Адлера, виновного в этом убийстве.

++++++++++++++++

– Лидия Петровна, объясните, зачем вы убили Игоря Михайловича? – спросил следователь, сидящий в кресле врача. Якушин сидел на подоконнике позади следователя, так как стоять сил у него не было. Не каждый день пациенты, которых ты готов выписать и признать здоровыми, совершают убийство. Для Якушина это был не просто стресс, а провал всей его многолетней карьеры.

Лидия Петровна сидела на стуле перед следователем в смирительной рубашке, и так же, как и в первый день их встречи смотрела, не мигая, перед собой. Опять сгорбленная спина, потухший взгляд и полная отрешенность от реальности. Серая гигантская мышь. Но теперь Якушин понимал, что это была маска, носимая годами и вросшая в ее личность. Все еще сильную и буйную. Теперь еще больше он хотел знать правду.

– Вы можете ничего не говорить. – продолжал следователь. – Судя по вашей выписке, а она ведь уже готова, то есть имеет полную силу, вы больше не состоите на учете и признаны абсолютно вменяемой и дееспособной. А это значит, что нахождение в лечебнице вам больше не нужно, и вы поедите с нами и сядете в обычную тюрьму с обычными уголовниками. Есть куча свидетелей. Так что можете продолжать молчать, это уже не играет никакой роли. – следователь сделал попытку встать из кресла.

– Я скажу. – Лидия Петровна впервые подняла голову и посмотрела на Якушина. – Ему скажу.

– Ну нет. Отвечать вы будете на мои вопросы и в другом месте. – следователю хотелось поскорее закончить этот разговор, нахождение в психбольнице его явно напрягало. – Тем более одного трупа с нас сегодня хватит.

– Подождите. – Якушин обрел силы говорить. – В стенах этой больницы я несу ответственность как за пациентов, так и за безопасность персонала. Оставьте нас на десять минут.

Следователь недоверчиво смерил взглядом невысокого Якушина, но перспектива получить признательные показания его воодушевляла.

– Может хоть конвой оставим?

– Нет. Я справлюсь. Тем более она связана.

Следователь еще раз недоверчиво посмотрел на Якушина и пожав плечами махнул конвоирам, чтобы вышли. После чего выполз из большого якушинского кресла и прошел в коридор, опасливо обойдя связанную женщину.

Якушин пересел за стол. Его всего трясло. И тяжесть случившегося, и нахождение один на один с огромным исполином, способным одним ударом раскроить человеку череп.

– Не ожидали, да? – на Якушина сейчас смотрела два озорных серо-голубых глаза, а на склоненной налево голове играла чуть заметная улыбка. Согнутая спина выпрямилась, и перед Якушиным сидела уже не та забитая мышка, которая была перед ним все дни лечения.