– А вот где! – таинственно прошептала мама. – ГРЯЗНАЯ посуда превращается в ЧИСТУЮ, на глазах преображается. Разве это не чудо? Для этого только и надо – посуду помыть. А чтобы тебе было веселей мыть, я сочинила посудомоечную песню. От твоего имени, конечно.
– Лучше бы ты, мама, – Даня сделал жалостливое лицо, – от моего имени посуду помыла.
Та улыбнулась в ответ, взяла гитару, и они вместе пошли на кухню. Щенок побежал следом.
На кухне мама села на табурет и начала петь под гитару:
– Мамепомогательный! – подхватил Даня. Песенка ему очень понравилась. – Мама, только у меня нет этого посудо… ну, посудоотмывательного таланта, – вздохнул он.
– Он у тебя есть! Возьмись за дело, сам увидишь.
– Ну, давай, попробую! – решился Даня.
Мама надела на сына разноцветный фартук и завязала на спине бантик.
– Открыть кран! – скомандовал сын.
– Есть открыть! – И мама открыла кран.
– Включить песню!
– Включаю! – И мама начала петь: – Ра-ра-радости не скрою…
Даня подхватил, отмывая тарелку:
– Я посуду мою, мою. Мою! Мою! Мою!
– Вот здесь потри, и здесь… – подсказала мама.
– Ладно… Тру! Тру! – Мальчик очень старался.
– Это чудо, просто чудо, стала чистою посуда, – пела мама, а Даня ей вторил:
– Чудо-чудо! Чудо-чудо…
Нолик вскочил на табурет и внимательно смотрел на обоих, виляя хвостом. Мама, заметив это, решила поменять в песне слова:
– Ближнимпомогательный! – подхватил Даня, домывая последнюю тарелку. – Мама, а смотри, как всё здорово выходит: ты рада, вымытая посуда рада, и Господь тоже рад! Это же Он учит людей помогать ближним. А ты, мамочка, моя самая ближняя. Так?
– Именно так, Даниил Михайлович.
– Мама, я представляю, как Бог сейчас улыбается.
– И я представляю! – засмеялась мама и закружила сына по кухне. А щенок, заливаясь звонким лаем, скакал вокруг них.
– До чего радостно! До чего же хорошо!
Клоун на ниточках
Даня лежал в постели и вспоминал сегодняшний день. Он ходил с папой в гости к своему двоюродному брату Андрюше Золотарёву. У братика был чудесный «живой» клоун. Им можно было управлять, дёргая за ниточки, которые были привязаны к его рукам и ногам. Он очень понравился Дане, но брат не разрешил его взять домой, чтобы поиграть. Тогда Даня дождался, когда Андрюша вышел из комнаты, и потихоньку… Дальше Дане вспоминать не хотелось.
Но вот скрипнула дверь, и в комнату вошёл папа. Он, по очереди с мамой, всегда перед сном заходил к сыну, чтобы почитать детскую Библию и рассказать что-нибудь интересненькое. Папа вздохнул, увидев на подушке сына клоуна. Даня забыл его спрятать.
– Это случайно не Андрюшин клоун? – немного подумав, спросил осторожно папа.
– Не Андрюшин, у клоуна другая фамилия. Он – Данин, – ответил сын и опустил глаза.
Папа ещё раз вздохнул и, присев на стул около сына, начал рассказывать:
– В детстве, Данёк, у меня был дружок Дима. Мне не разрешали с ним дружить: он был врунишкой. Плохие ругательные слова, которые я слышал от него, прилипали как репейники ко мне, и я тащил их домой. Мама приходила в ужас. А я всё равно дружил с Димой, потому что с ним было весело!
Однажды во дворе было соревнование по снеговикам. Ребята разделились на две команды. В нашей главным был Дима. В другой – Ваня.
Мы старались вовсю, и вот через час на дворе появились два снеговика. У нас вышел настоящий снежный человек: нос, глаза, брови, рот, борода и шапка – всё было из снега. Снеговик у Ваниных ребят был совсем другой. Глаза – зелёные пуговицы, нос – морковка, рот – мандариновая долька. В руке у него была тросточка, на голове красовалась шляпа с пером, на шее – красный галстук. На ногах, представляешь, Даня, были у этого снеговика и ноги, так вот, на них были надеты красные ботинки. В руках господин Снеговик держал старый дипломат. Наш снежный человек поблек на фоне этого щёголя.
«Это нечестно, – сказал Дима ребятам. – Мы по снеговикам соревновались, не по шмоткам».
«А кто вам мешает приодеть вашего голыша», – ухмыльнулся Ваня.
«Дайте нам час, – заявил Дима, – и вы увидите, как мы вырядим нашего».
Ребята согласились. Димка подошёл ко мне и шепнул: «Я заметил, что в соседнем детском саду есть отличный снеговичок. Сегодня выходной, в саду никого, и мы с тобой его спокойненько разденем!..»
– Папа, и что? Ты согласился, да? – спросил Даня, затаив дыхание.