Поджигательница звезд

– Не все, – вынужден был признать Шибаев, которого выкладки приятеля зачастую ставили в тупик.

– Вот видишь! – обрадовался Алик. – Не все время. А если воротит, меняй процесс. Кстати, я купил коньяк. А то водка уже надоела. И мяса!

Шибаев рассмеялся. Сжал здоровой рукой плечо Алика, ощутил под пальцами хрупкие кости.

– Так почему же они дрались?

– Кто?

– Выжившие после смерти!

– Кто? – Алик непонимающе смотрел на него.

– Ну, в твоем кино!

– А! Вечные фишки – кто крутее, кому сапог целовать, отдай!

– А женщины выжили? Или одни мужики?

– Выжили.

– На всех хватило?

– Интересная мысль, – задумался Алик. – Не на всех.

– А ты говоришь…

– Думаешь, из-за них? Я вообще-то не досмотрел.

– А из-за кого? Они как катализатор.

– Катализатор? – Алик наморщил лоб. Неразговорчивый Шибаев тоже иногда выдавал такое, что ставило его в тупик.

– Ну! Ладно, пошли пить коньяк.

– Сейчас! – Алик вскочил и побежал на кухню. А Александр остался сидеть на крышке унитаза. Он смотрел на струю воды, на свою распухшую руку. Боль почти прошла, осталась тяжесть. От холодной воды покалывало кожу.

– Ты сегодня поздно, я думал, уже не придешь, – сказал Алик с намеком, когда они сидели на кухне за столом.

Шибаев промолчал.

Алику хотелось поговорить.

– Как Кристина? – сделал он новый заход.

– Нормально, – невнятно ответил Шибаев.

– Ты из-за нее…

– Я ни с кем не дрался, сказал же. Я не видел ее три дня. А сегодня увидел… не одну.

– Не одну? – Алик даже перестал жевать. – А с кем?

Шибаев только взглянул коротко и промолчал.

– Может, муж вернулся?

– Нет.

– И… что? Ты его?..

– Убил! – Шибаев рассмеялся, взглянув на перевернутое лицо Алика. – Да что ты как… Я же сказал! Я к ним даже не подходил. У нее своя жизнь.

Алику было что сказать по данному поводу, но он благоразумно промолчал. Весь его опыт говорил, что одноклассники, а тем более одноклассницы до добра не доводят и возвращаться туда не следует. Пусть прошлое хоронит своих мертвецов и так далее. Вместо этого он спросил через минуту:

– И что ты собираешься делать?

– В каком смысле?

– С Кристиной!

– Не знаю.

Алик не удовлетворился ответом, но пока отстал. Они налегли на еду. Дрючин разлил коньяк в стаканы и сказал:

– У меня сегодня день рождения. – Невольно в голосе его прозвучала обида.

– Так чего ж ты молчал! – Шибаев почувствовал себя последним мерзавцем. – Подарок за мной. Давай за тебя! Ты знаешь не думай… я иногда… это…

Он запнулся. Всякие сантименты давались ему с трудом. Ему хотелось сказать, что Алик – настоящий друг, что без него ему, Шибаеву… совсем каюк! Но не смог. В одном виденном однажды американском фильме двое друзей сидели за столом, выпивка, то, се, как полагается, уже подпили, и один рассказывал другому, как он его любит, и в глазах стояли слезы. Причем не *censored*и, а нормальные мужики, друзья детства, а мы так не умеем. Не умеем! Глотку скорее порвем, чем скажем, что любим. Да и не поймут.

Алик понял и сказал:

– Да ладно… Я тоже. – Они чокнулись стаканами. – А как дачные дела?

– Дачные дела… Идут дачные дела.

– Что-нибудь новенькое?

– Да нет. Знаешь, что меня больше всего достает? Ни одной нормальной женщины нет, все с прибабахом. Людмила Савенко, ее подруги, соседки, знакомые…

– И самое паршивое, что последнее слово всегда за ними! – подхватил Алик. – Достаточно сходить на кладбище и посмотреть на семейные памятники.

Шибаев недоуменно уставился на друга.

– В смысле, женщины живут дольше – муж ушел, а она продолжает говорить. И говорит еще лет пятнадцать в среднем. Потому и с прибабахом.

Шибаев кивнул, хотя аналогия показалась ему идиотской, как многие другие Аликовы аналогии и выводы. Но Алик есть Алик…

– А кто сегодня? – спросил тот.

– Соседка генерала, вдова, бывшая военная дама, артистка. Проблемы с головой, но, понимаешь… – Он повертел вилкой. – Как будто внутрь к тебе лезет, с вывертом, несет всякую чушь про космос, будто дурачит, но схватывает все на лету. Сказала, что наркотики компания Людмилы Савенко не употребляла.

– Откуда ей это известно?

– Черт ее знает. В общих чертах. Но клянется, что не было наркотиков. А у дачной жертвы в костях морфин. Эта артистка многое знает или выдумывает, связывает и выдает ту еще пургу, но… Кстати, ты квартирами не занимаешься?

– В каком смысле? – удивился Алик.

– У нее хотят эту квартиру отнять, одинокая, старая, центр, желающих много, и какой-то тип ее обхаживает, уговаривает подписать соглашение про уход.

– Ну, так пусть не подписывает. Она что, жаловалась?

– Не она. Жаловалась соседка, которая живет в развалюхе во дворе. Работает у вдовы домработницей и бдит. Но, говорит, я же не могу ее днем и ночью сторожить, меня нет – а она возьми да подпиши! Вот она и сидит в кустах.

Алик некоторое время молча рассматривал Шибаева. Даже вилку отложил.

– Нормально, – сказал тот. – Я в порядке, хотя уже не уверен. Она действительно сидела в кустах. Приняла меня за жулика с бумагами и обвинила в убийстве. Я прямо…

Глава 14 Свидетель

– У, подлая твоя рожа! Убил старуху! Ни стыда, ни совести! – раздалось откуда-то снизу….