Подземный флот маркшейдера Вольфа

А потом он пошел сдаваться Нонне.

— Пойдем, — вдруг сказала Нонна, когда он пришел к ней в кабинет с таким настроением, как если бы уже пришел в зоопарк, на обед к крокодилам.

Кит очень удивился.

И пока он удивлялся себе, Нонна встала из-за стола, собрала свою сумочку, надела свой модный, но не яркий плащик.

— А куда? — наконец решился спросить Кит.

Ему в голову вдруг пришла дикая, жутко детская мысль — а вдруг Нонна возьмет, да и поведет его прямо к маме! Тогда уж лучше прямо к крокодилам… или прямо в колонию для малолетних преступников… Куда угодно, только не к маме!

— Сейчас посмотрим, — как-то неопределенно ответила Нонна Николаевна. — Только тут не годится. Слишком угнетающая обстановка. Как в полиции, на допросе…

И Кит потащился за ней.

Одноклассники, попадавшиеся по пути, смотрели на него так, будто его и впрямь уводила полиция, омоновцы в масках. Дум подмигнул и махнул рукой. И Кит представил себя на его месте. Вернее — Дума на своем. А что, собственно, произошло? Подумаешь, урок пропустил, «кол» схватил по литературе… никого ж не убил, наркоту в школу не таскал, матом при учителях не ругался. И чего на него так смотрят-то? Будто что-то знают такое…

В таких смешанных чувствах и мыслях Кит и вышел, вернее был выведен на улицу.

— Тебе не холодно? — спросила Нонна.

— Не… — ответил Кит.

И Нонна снова надолго замолчала и куда-то все вела и вела Кита. Они вышли на шумный проспект Мира, и там Нонна повернула не к дому Кита, а в противоположную сторону. Кит не знал, что будет дальше, но все равно с облегчением вздохнул.

— …Вот сюда давай зайдем, — вдруг сказала завуч.

Кит по ходу очнулся и увидел, что она предлагает зайти в маленькое кафе со смешным названием «Троллейбус». Ситуация становилась все более экзотической: почти как с крокодилами. Завуч приглашает ученика школы в кафе… Расскажешь, не поверят. Да теперь бедному Киту, что бы он ни рассказывал, — ни за что не поверят.

— Что будешь? Может, пирожное какое?.. Чай? — спросила Нонна, когда они устроились за столиком у окна.

Кит машинально посмотрел на улицу: нет, здесь князь точно не появится в фиолетовом фейерверке на своем роскошном «Рено».

Потом Кит пошуршал в кармане мелочью.

— Не суетись, сегодня я угощаю, — с грустной улыбкой сказала завуч школы. — Выбрал?

В другое время Кит бы сидел бы, удивленный до глубины души. А теперь он любые чудеса воспринимал, как неизбежное зло.

— Давайте просто сок, — сказал машинально Кит, заметив на соседнем столике высокий желтый бокал. — Апельсиновый.

— А я двойной эспрессо возьму, — почему-то опять с грустью сказала завуч Нонна.

Пока не принесли кофе и сок, Нонна нарочито молчала, отрешенно наблюдая за плотным траффиком на проспекте. Когда официантка подошла, она с таким же отрешенным видом сняла со спинки стула свою сумочку, открыла ее и… чуть не вынула пачку сигарет. «Чуть» — потому что успела вынуть наполовину, спохватилась — и убрала.

— Да, ничего… — вдруг сам от себя такого не ожидая, сказал Никита. — Вы курите, Нонна Николаевна. Здесь можно.

— Ну, знаешь, — усмехнулась и покачала головой завуч. — Есть корпоративная этика. Знаешь, что это такое?

— Вроде того, — кивнул Кит. — При нас вам курить нельзя…

— К тому же это очень вредно для здоровья, ты слышал? — как-то не шутя, спросила Нонна.

— Точно, — кивнул Кит.

— Ты и не куришь… — сказала Нонна так, как будто ей об этом постоянно докладывали. — А вот многое другое, что очень вредно для этого здоровья. — она постучала пальцем по виску, — делаешь… Может, расскажешь, что с тобой происходит… если, конечно, есть настроение. Что такое сегодня случилось?

— Да так… — зажался Кит.

Ему стала понятна идея этого похода, этой хитрой ловушки завуча. За такой нестандартный подход к работе с трудным подростком ей надо было сказать «спасибо».

— Просто не мой день, — сказал вместо «спасибо» Кит.

— Какое у тебя прозвище? — вдруг спросила Нонна.

— Кит, — удивился Никита Андреевич Демидов.

— Так вот, Кит, слушай.

Нонна поставила чашечку и так пронзительно посмотрела на Кита, как раньше смотрел на него, наверно, только суперопасный Лев Константинович. Только во взгляде завуча не было чего-то такого… Душевно-сладкого и одновременно коварного, что ли…

— Я очень хочу вытащить тебя из этого… — Она осеклась. — Из этого тупика.

Марьяша, пожалуй, могла сказать более определенно — «из чего»… если бы снова вышла из себя.

— Я бы никогда тебе этого не сказала… потому что не люблю типичных вундеркиндов. А ты — не типичный вундеркинд. И я никогда не хотела сделать из тебя такую публичную надежду школы. Хотя могла. Тебя бы тащили, на ручках носили бы… до медали бы дотянули. Как тебе роль «великой надежды»?

— Не очень… — честно признался Кит.

— Вот-вот, директор со мной согласился, и мы приостановили этот процесс, — сказала Нонна.

«Надо же!» — еще немного удивился Кит.

— Как ты понимаешь, это большой секрет, — добавила Нонна.

Надо думать!

— Я очень хорошо знаю, на что ты способен, — сказала Нонна.

И это Киту уже растолковали по полной программе сто лет назад.