Подземный флот маркшейдера Вольфа

— Вот вам моя рука, Никита! — воодушевленно сказал князь, глаза у него тоже поблескивали. — Вы — действительно великий комбинатор, наш отец оказался прав.

Вообще-то, «великим комбинатором» именовался мошенник Остап Бендер из «Двенадцати стульев», но, похоже, князь и его отец не читали книг, написанных в будущем… в отличие от старинной Софии Христиановны.

Кит тупо посмотрел на руку князя.

— Жорж, видимо, нам снова придется приносить вполне обоснованные извинения, — тихо проговорила княжна. — Может, на этот раз ты возьмешь на себя труд?

— Зато у тебя это лучше получается… — и тут успел подколоть сестру князь, элегантно опустив свою не пожатую Китом руку. — Впрочем, не ухожу от ответственности.

И он как будто вспомнил про стоящего перед ним Кита и обратился к нему:

— Никита Андреевич, позвольте вновь принести вам извинения по поводу доставленных волнений. Но! Все дело в «но». Это, поверьте, был лучший способ проверить в полевых условиях не только ваши уникальные способности в области молекулярной комбинаторики, но и способность мобилизовать силы в критический момент… так сказать, в боевых условиях.

Кит сглотнул, и уши отложило. Но звон еще остался…

— Что это было? — только и спросил он.

Брат с сестрой переглянулись.

— Позвольте мне, — попросила слово княжна Лиза.

Кто был против? Никто. Тем более не Кит.

— Ученые мужи, — чарующе улыбаясь Киту, проговорила княжна, — профессора и прочие, сказали бы так: «Наука еще не может дать этому феномену ясное объяснение, но в будущем…» и всё такое. У вас, Никита, редчайшая способность видеть «точку порядка» в системе разрозненных деталей единого целого… Вы просто не развивали в себе этой способности… Так же как и некоторые другие люди, прожившие всю жизнь и даже не обратившие особого внимания на свой скрытый талант. Правда, в далекой древности было несколько великих строителей. В Египте, к примеру. Вспомните, пирамиды. Не все, правда, но самые древние и самые высокие… Строитель Стоунхенджа в Британии. В Новом Свете есть необычные сооружения древнего народа майя… Развитие цивилизации и промышленности подавило множество удивительных способностей человека, не имеющих никакого отношения к дурной магии, ко всякому оккультному злу…

— Позволь, сестра, — встрял князь. — Если ты увлечешься лекцией, мы до утра отсюда не выйдем.

Самым удивительным было то, что княжна не огрызнулась, а просто притихла.

— Иным словом, Никита, если в Париже, не дай Бог, обрушится башня инженера Эйфеля, можно смело вызывать вас на проведение мгновенной реконструкции, — сказал князь. — Вы приедете на место катастрофы, погуляете среди железных развалин, прикажете разложить несколько деталей в том порядке, который вам покажется верным — и вуаля! Главное — успеть отбежать в сторону, чтобы чем тяжелым не зашибло, пока башня в считанные секунды будет сама собой собираться и расти в небеса… Да ведь с вами подобное уже однажды случалось… Помните? Среди тех железок, на свалке…

И Кит вспомнил.

Тогда, давно, на огромной свалке всяких железок, называвшейся «Самолёткой», ему вдруг невольно захотелось как-то по-особому разложить на земле несколько попавшихся под руку деталей совершенно неясного назначения.

И он разложил.

И так же поднялся воздушный вихрь, ударил со всех сторон, и у него заложило уши. И воздух вокруг стал колебаться, как в сильную жару. И еще несколько железок, как намагниченные, притянулись к тем, разложенным на земле… И Кит увидел, как вокруг него начинает образовываться что-то вроде мерцающей металлической сетки… и прямо над головой загудел какой-то темный сгусток то ли пыли, то ли металлических стружек.

Кит очень испугался. Повинуясь неведомому порыву, он пнул одну из железяк, отфутболил ее в сторону. Тут же вихрь стих, мерцающая сетка исчезла, и сверху посыпалось что-то вроде пыли-ржавчины.

— Что это было? — не слыша себя, спросил Кит.

— В вашем времени такой авион называется «лёгким вертолетом», — с улыбкой ответил князь. — Вам просто не достало деталей. И слава Богу! Представьте себе маленького мальчишку, нечаянно взлетающего в только что собранном им самим настоящем вертолете. Собрать-то по наитию собрали, а управлять-то не учились… Вы бы расшиблись наверняка.

Кит похолодел и чуть не сказал «фигассе!», но неожиданно сказал:

— Понял!

— О! Чудесно! — обрадовался князь. — Так извиняете нас?

Кит огляделся, деваться было некуда.

— Куда деваться… — так и признался он.

— Вот и чудесно! — И князь снова подал руку.

Кит её пожал.

Подала руку и княжна.

— Друзья? — спросила она.

Кит слегка похолодел, осторожно пожал сильную руку княжны и сказал:

— Друзья.

— А теперь отодвиньте стул, — вдруг попросил князь. — Куда-нибудь…

И Кит невольно повиновался.

Теперь воздух не уплотнился, а будто весь пропал на мгновение. Люстра, потолок, стены исчезли на счет «раз, два». Паркет со всех сторон стянулся и утёк под стул, словно вода в открытое отверстие в ванной.

— Ой! — ойкнула княжна и ухватила Кита за плечо. — Чуть не упала!

Картина вновь качалась на ветке. Часы вновь висели на ели.