Подземный флот маркшейдера Вольфа

Еще он успел подумать-прикинуть, как бы кто поступил на его месте. Вот мама, она, конечно, сразу бы отказалась не только кататься с незнакомым человеком в старинной машине, но и разговаривать бы с ним не стала. А если бы еще и в фиолетовое смещение пространства попала, а потом – совсем в другой мир, то наверняка бы подумала, что сошла с ума, упала бы в обморок и из него бы не выходила, пока бы все не кончилось. А вот папаня бы, наверно, сразу поверил – и тут же стал бы все зарисовывать и фотографировать. Выходит, сейчас он, Кит, поступает почти, как папаня, только без папаниного фанатизма, с маминым обычным спокойствием.

А что бы на его месте сделал Дум? Наверно, Дум решил бы, что это мощный глюк после каких-нибудь «колёс». Дум бы, наверно, так сказал себе: «Фигассе, круто торкнуло!» И в прошлое не поверил бы... В общем, оставалось допустить на всякий случай, что он, Кит, и правда, попал в 1915 год.

И наконец, Кит пришел к выводу, что падать в обморок бесполезно, а первым делом нужно спросить, когда и как можно ему вернуться на урок с перемены. Худший вариант – то, что это его могли захватить какие-то маньяки или террористы, которым нужен выкуп – он с собой даже не обсуждал. Очень не похоже было.

И тут Кит вспомнил, что в кармане у него коммуникатор. Вот оно! Главный, можно сказать, определитель реальности.

Кит сделал все дела, дернул за ручку. И пока гудело, он достал коммуникатор и, на всякий случай не выходя из туалета, всё проверил. Связи не было! Вот наикрутейшее доказательство, что он в прошлом. Кит попробовал кликнуть координаты, чтобы определить свое местоположение на земном шаре. Глухо! Вот еще одно веское доказательство! Тогда Кит поставил третий эксперимент. Он сфотографировал «последнее слово английской техники». Камера зафиксировала объект… значит, наверняка он был реален.

С такими вот научными результатами и выводами Кит использовал напоследок умывальник с ножной педалью и покинул самое нужное даже в часы спасения мира помещение. Он заглянул и в ванную – там тоже было «последнее слово» в виде изящного чугунного корыта на смешных львиных ножках и сверкающий латунный смеситель с краниками.

Следующим объектом была предложенная ему, как гостю, комната. Она оказалась раза в три больше комнаты Кита в их квартире, и в ней очень сильно пахло старой дачей. В комнате были: старинная широкая кровать с двумя огромными подушками, большой старинный шкаф с зеркалом, мощное кожаное кресло. И еще два особо интересных предмета. Первый – большой письменный стол со столешницей, покрытой зеленым сукном, и необыкновенной надстройкой в виде небольшого книжного шкафа, забитого золотыми корешками. На столе стояли старинный письменный прибор, большая настольная зеленая лампа, и, понятное дело, не было никакого компьютера… отчего вся комната казалась почти пустой. Второй предмет – необыкновенный маленький диванчик на кривых ножках и с кривой спинкой, стоявший у стены, напротив огромного кресла.

И еще в комнате, в уголке у двери, стоял небольшой умывальничек, который слегка покоробил Кита своей совсем уж дачной примитивностью… хотя пора было бы уже привыкнуть. Прошлое, оно и в Африке прошлое.

Было очень тихо. Кит понял, что в этом мире невероятно тихо, когда все осмотрел и прислушался… Такой неподвижной глухой тишины он в жизни не слыхал. И тут ему стало становиться немного жутко. Именно от этой тишины… Вдруг, словно нарочно, раздался какой-то далекий гулкий звук. Что это? Кит не понял, пока вечером снова не увидел коров… Но в тот момент мычание оказалось очень кстати – прогнало накативший страшок. Кит понял, что пора нажать на кнопку звонка, чтобы включить новые события. Где он, этот звонок? Вот на стене, у двери, – большая кнопка в латунной оправе.

Кит нажал.

Спустя несколько секунд из коридора послышались быстрые шаги, прямо-таки рысь, и Кит сразу догадался, что это точно не князь.

- Чего изволите, Никита Андреевич? – вопросил от двери Евсеич.

«Старик Хоттабыч прямо!» - хмыкнул Кит и сказал:

- Это… Георгий… - и он тоже добавил отчество, чувствуя, что сейчас так положено, - Георгий Януариевич просил передать… когда освобожусь…

- Сию секунду-с, Никита Андреевич, - клюнул Евсеич и пропал.

Еще через минуту снова послышались шаги, но теперь совсем другие – крепкие, спокойные, властные.

И вошел князь.

- О, осваиваетесь! Прекрасно! – сказал он. – Как вам у нас?

Кит чуть не сказал «круто», но осекся.

- Нормально, - сказал он.

- Я понимаю, - улыбнулся князь и сел.

И сел он как раз на тот самый необыкновенный диванчик. И сел, как надо садиться на такие диванчики. Очень артистически: слегка так изогнувшись, откинув руку на спинку, а одну ногу закинув за другую.

Тут только Кит обратил внимание, что у князя на ногах. Он был в узких таких брюках, заправленных в гетры, а на ногах у него были ботинки с крагами на ремешках. Наверно, так одевались в то время все настоящие автолюбители…

- Располагайтесь, располагайтесь, Никита, в ногах правды нет, - сказал князь, явно имея в виду большое кресло напротив.