Подземный флот маркшейдера Вольфа

- Ну что ты так раскипятился, Жоржик, да еще при госте. Он подумает про нас невесть что. Я посчитала, что все-таки важно прикрыть контур сверху, с воздуха. Оттуда, знаешь, - она ткнула в небо пальчиком, - легче проследить, нет ли в округе подозрительных лиц. На худой конец, отвлечь внимание тех же шпиков, которых ты так опасаешься… И к тому же, посмотрел бы ты сверху, как он красив, переход сквозь время… Если бы ты видел эту изумительную шарообразную радугу!

- Вот, где истина – одни красоты ей, красоты важны! – всплеснул руками князь, уже смиряясь с тем, что «выволочка» пошла насмарку. – Верно говорил папа, - ударение в слове «папа» князь сделал на второй слог, - на тебя, Лизон, нет никакой управы, кроме полицейской.

Лизон сразу нахмурилась, и словно тень упала на ее лицо.

- Не говорил, а говорит… - грустно и очень тихо, но очень твердо проговорила она.

Князь резко повернулся к Никите, чего-то смутившись.

- Приношу извинения, Никита Андреевич, за семейные недоразумения на нашем, так сказать, корабле, - громко произнес он. – Позвольте представить вас моему старшему помощнику и просто родной сестре Елизавете Януариевне Веледницкой.

Елизавета Януариевна насмешливо взглянула снизу вверх на брата и решительной походкой, сильно напоминающей военную походку брата, двинулась навстречу Никите.

- Я представлюсь сама, - бросила она брату через плечо.

Кит однажды читал о таком необъяснимом и страшном аномальном явлении, как самовозгорание людей. В истории известны несколько достоверных случаев, когда на глазах пораженных свидетелей кто-то сгорал мгновенно и бесследно, вспыхнув ослепительным шаром… Кит чувствовал, что вот-вот сейчас сам также мгновенно воспламенится и исчезнет, оставшись тут, в одна тысяча девятьсот пятнадцатом году, кучкой золы… а может, и вообще без всякой золы. Лицо у него уже страшно горело.

Дерзкая и неуправляемая летчица-мотоциклистка подошла к Киту и подала руку в перчатке.

- Лиза, - сказала она, глядя в глаза Киту так же дерзко, лукаво и… ну, не опишешь как. – Называйте меня просто Лизой… А вас как можно величать?

- Никита, - выдавил из себя Кит, отвечая на рукопожатие.

Хорошо, что рука девчонки была в перчатке, потому что рука Кита была сейчас мокрая и холодная.

- Можно просто Кит, - добавил он и сразу догадался, что зря.

- Кит? – приподняла одну острую бровку княжна Лиза. – Это очень весомо.

Трудно сказать, что подвигло князя сказать то, что он сказал, поспешно подойдя к ним. Наверно, он просто хотел подбодрить чересчур смущенного Кита.

- Со стороны посмотришь, так будто вы накоротке, знакомы давно, - весело сказал князь.

И тут Кит брякнул:

- Виделись уже…

Брат с сестрой изумленно переглянулись.

- Когда ж это вы успели? – с недоуменной улыбкой спросил князь, думая, что Кит так шутит.

- Да сегодня… Ночью, - так честно и признался Кит.

И с трудом сглотнул.

Княжна Лиза ахнула. Она ахнула так протяжно, будто делая вздох после долгой задержки дыхания:

- А-а-а-а-а-а-а-а-х!

И отшатнулась. И жутко побледнела. И тут же жутко покраснела. И закрыла лицо обеими руками, облаченными в перчатки-краги.

- Так вы нас видели?! – полушепотом спросил пораженный князь.

- Угу, - только и буркнул Кит.

- И слышали к тому же? – постепенно осознавал всю ужасную новость князь.

- Слышал, еще как, - просто ответил Кит.

Ему вдруг резко стало легче.

- Какой эффект! – Князь картинно схватился за голову. – Кто бы мог подумать!

И он вновь, с чувством полного на это права, накинулся на сестру.

- Вот! Вуаля! Я же тебя предупреждал, Лизон!

Он повернулся к Киту и сделал изящный поклон:

- Простите великодушно, Никита Андревич! Мы перед вами кругом виноваты! Последствия научных экспериментов порой вылезают за пределы всяких допустимых приличий… Просто как кипящее молоко из кастрюли.

Больше всего в мире прошлого Кита напрягали эти длинные, складные речи, которые казались совершенно неестественными, будто их умело зачитывали наизусть. Как в театре!

- Да ладно, - уже вполне уверенно махнул он рукой. – Бывает. Проехали.

Княжна, тем временем, так и стояла, закрыв лицо.

- Элиз! – строго, по-отечески окликнул ее брат. – Ты-то что столбом стоишь! Приноси извинения. Ты же, как мне видится, совсем не проехала… или ты считаешь, что вполне достаточно моих?

И тут произошло еще одно аномальное явление.

Княжна Лиза вдруг повернулась назад – и бросилась бежать. На крыльце она чуть не сшибла Евсеича Первого, вышедшего из дома с подносом, на котором стояли две больших, как пивные, белых кружки.

И тут Киту совсем полегчало. Он понял, что жить можно. Даже в далёком-предалёком прошлом.

- Вот так у нас, - развел руками князь. – Закладывать в воздухе фигуры что великий авиатор Нестеров – никакого страха, а вот чтобы принести извинения за допущенную вульгарность, так сплошной ужас и скрежет зубовный.

- А вот и квасок… - вовремя подоспел Евсеич. – Извольте, господа!

Князь изволил первым. Взял кружку, пригубил.

- Холодненький! – сказал он, нарочно отвлекаясь от неловкой темы.