Подземные робинзоны

— Опять шагать, — разочарованно протянул Володя.

— Придется. Назвался груздем — полезай в кузов.

После короткого отдыха отряд направился вверх по берегу. Солнце, поднявшееся в зенит, припекало все сильнее. Аргус шумно дышал, высунув язык чуть не до земли. Даже рядом струящаяся вода не давала прохлады. Особенно страдал Мухин. Он то и дело вытирал платком красное, распаренное лицо и просил:

— Не так быстро, друзья, не так быстро.

— Осталось немного, — сухо отвечал Санин. — Вон за тем поворотом — поселок.

— Вы говорите так перед каждым поворотом реки, а она только и делает, что бросается из стороны в сторону.

И в самом деле, Юрюзань в этом месте часто и неожиданно поворачивала. Зажатая береговыми скалами, она глухо шумела, дробя прозрачные струи о торчащие там и тут черные скользкие камни. По берегам стоял лес. Сосны и березы порой спускались к самой реке. А там, где Юрюзань была спокойна и течение угадывалось только по медленно плывущим сухим листьям или веткам, в воде отражалось голубое небо с разбросанными по нему редкими облаками.

За поворотом, о котором говорил Санин, путешественники увидели поселок дворов в двадцать. Все облегченно вздохнули, а сеттер бросился было вперед, но окрик хозяина удержал его. Люди прибавили шагу и скоро остановились возле дома, срубленного из толстых, почерневших от времени бревен.

Услышав голоса, на крыльцо вышел хозяин — плотный, кряжистый человек лет пятидесяти.

— А, гости дорогие! Заждался я вас.

— Здравствуй, Семен Тихонович, рад видеть тебя. — Санин пожал руку Власову. — Задержались немного. Извини.

— Он совсем не похож на охотника, — шепнул Володя Мише.

— А ты видел настоящих охотников?

— Не-ет.

— Ну вот. А говоришь — не похож.

Путешественники оставили вещи под навесом в глубине двора и вошли в дом. Здесь было прохладно, несмотря на жаркий день. Хорошо пахло какими-то травами.

— Лодки приготовлены, — заговорил Семен Тихонович, свертывая цигарку. — Останетесь довольны. Стало быть, шесть человек… Да собака, да грузу пудов шесть…

— Не меньше, — подтвердил начальник отряда.

Власов пошевелил губами, подумал.

— Ничего, поднимут. Лодки большие. Сегодня-то отдыхайте, а завтра в добрый час.

Глава 4 ВНИЗ ПО РЕКЕ

Рано утром поплыли вниз по реке. В первой лодке сидели Санин, Одинцов, Светлана и Аргус, во второй — Мухин, Володя и Миша.

Потянулись лесистые берега, крутые обрывы, истрескавшиеся скалы. Временами тихое течение меняло характер: лодки попадали в быстрину и то шли вровень, то обгоняли одна другую.

— Не поймать ли нам на обед парочку щук? — Иван Антонович посмотрел на своих спутников.

— Великолепно! — копируя доктора, воскликнул Миша. — А чем?

— Попробуем дорожкой, — и доктор, порывшись в объемистом рюкзаке, достал намотанную на дощечку дорожку. — Ну, Миша, греби, а ты, Володя, подмени его, когда устанет.

С этими словами Иван Антонович размотал часть дорожки, нацепил блесну и забросил в воду.

— Ловись рыбка большая и маленькая, — сказал он, наматывая бечеву на руку и снова беря кормовое весло. — Есть на свете два чудака, ребята, знаете? Первый чудак — рыбак…

— Почему?

— Рыбак ничего не видит, а ловит.

— А второй?

— Второй — охотник. Ничего не потерял, а ходит, ищет.

Ребята засмеялись. Не прошло и пяти минут, как доктор ощутил резкий рывок.

— Есть! — бросив весло, он обеими руками ухватился за шнур. — А ну, ребята, самый малый вперед. Ох, здоровая, видать, взяла!

Иван Антонович медленно сматывал дорожку, подтягивая добычу. Вода у кормы забурлила. На секунду показалась рыбья голова и скрылась. Миша и Володя, забыв о веслах, следили за доктором.

— Эх, подсачник дома оставил. Стоп, машина! Суши весла.

Миша поднял весла. Иван Антонович перегнулся и вдруг, нелепо взмахнув руками, упал в воду. Миша, снова опустив весла в воду, резко повернул лодку против течения.

— Иван Антонович, держитесь! Вовка, кормовое весло!

Володя, схватив весло, помогал товарищу направить лодку. Сильное течение относило ее, ребята гребли изо всех сил. На первой лодке, успевшей отплыть метров на сто, заметили неладное и тоже повернули. Между тем Мухин то скрывался под водой, то появлялся. Намокшая одежда тянула его ко дну. Наконец ребята подогнали лодку к доктору, он ухватился за корму и с помощью Володи благополучно влез.

— А все-таки я ее не отпустил, — были первые слова Ивана Антоновича, и он показал дорожку. — Сейчас вытянем.

Доктор подвел добычу к борту.

— Держи меня, Володя. Крепче. Еще крепче! — он быстро нагнулся к воде и выбросил в лодку крупную щуку. — Вот она!

Хищница забилась, разевая усеянную мелкими острыми зубами пасть. Подплыла первая лодка.

— Что у вас? — спросили с нее.

— Поймали на обед щуку, — ответил Иван Антонович, блеснув очками, чудом не слетевшими во время вынужденного купания.

— Но ты, старина, кажется, открыл купальный сезон? — подмигнул Сергей Денисович.

— Открыл. Кто-то должен открывать.

Санин укоризненно покачал головой.

— Придется делать привал. Ивану Антоновичу надо высушить одежду.