Подводные волки

Тело последнего из трех пропавших рыбаков обнаружилось у трапа под крохотной надстройкой. Это был пожилой мужчина, совершенно не пострадавший от осколков мины. Вероятно, его оглушило или отбросило с трапа, когда судно тряхнуло взрывом. Мы подняли его и бережно передали норвежцам.

Перед уходом из района меня вдруг вызвали в ходовую рубку.

– Вас, – подал трубку радиотелефона командир бригады.

Первая мысль: кому это я понадобился на краю света? Ответ нашелся молниеносно: конечно, Горчакову! Старику не терпится первым узнать результаты охоты за призраком.

Но интуиция меня на этот раз подвела.

Телефонный динамик ожил незнакомым голосом – на проводе был норвежский адмирал, руководитель поисково-спасательной операции. Он медленно и с диким акцентом произносил слова благодарности за помощь, за риск и проделанную работу.

Я слушал и с грустью, даже с завистью поглядывал на норвежский тральщик типа «Оксёй»: этим красавчикам скоро двадцать лет, а у нас таких кораблей нет и еще долго не будет. Катамаран, выполненный из современных радиопрозрачных материалов, воздушная подушка, великолепное оснащение. М-да…

Дослушав благодарственную речь, я скомкано попрощался и вернул трубу адмиралу.

– Ну, как – отогрелись? Или подкинуть коньячку из адмиральского НЗ? – посмеиваясь, спросил он.

– Благодарю. Наших запасов хватит согреть полкоманды. Когда подойдем к стенке?

– Ровно через тридцать часов.

Я вернусь в каюту. Там, в верхнем ящике рабочего стола, лежал завернутый в тряпицу осколок мины, извлеченный из спины погибшего моториста. Я знал, что этот «подарочек» не обрадует Горчакова, ведь, согласно его версии, очередная загадочная история с трагическим финалом должна произойти в холодных северных морях в этом году.

Что ж, посмотрим. Сейчас на дворе середина лета – время еще есть…

Глава восьмая

Архипелаг Земля Франца-Иосифа,

остров Земля Александры

Сентябрь 1945 года

– Господи, что это? – прошептал Мор, глядя на выползавшую из воды штангу.

Но спустя мгновение он уже понимал, что это. Понимал и судорожно проталкивал в желудок вставший в горле ком: во внутренний водоем подскальной базы вошла неизвестная подводная лодка. Всплывая, она пыталась втиснуться в узкое пространство между U-3519 и пустующим левым причалом.

– Господи, – повторил Хайнц, спускаясь вниз по вертикальному трапу. – Хоть бы это оказались наши соотечественники. И хоть бы их лодка не была такой же громадной, как наша. Иначе оба корабля никогда отсюда не вылезут…

Сердце бешено колотилось в груди до тех пор, пока он не узнал так называемый «зимний сад» – зенитное вооружение, размещенное на открытой платформе позади ограждения бочкообразной рубки.

– Свои! Слава богу – свои!.. – шумно выдохнул Хайнц, выскочив на палубный настил.

Перед ним покачивалась субмарина типа VIIC/41 – одна из многочисленных модификаций распространенной «седьмой» серии. Это меняло дело – «семерка» была на два метра у€же представительницы новой, «двадцать первой» серии.

Тем временем на каменном тротуаре появлялись офицеры, старшие унтер-офицеры и гражданские специалисты, покидавшие свои убежища после неудавшегося бунта. Притихшие мятежники безропотно разоружались.

Наведя порядок, к Мору подошел старший помощник:

– Как думаешь, Хайнц, кто к нам пожаловал в гости?

– Сейчас узнаем…

По бортовому номеру вычислить команду не получалось – буквенно-цифровой индекс отсутствовал. Вместо него на рубке белой масляной краской было выведено женское имя «Верена», в прямом переводе означавшее «Священная мудрость».

Обернувшись и оглядев свою команду, корветтен-капитан процедил:

– Вот что, Рудольф. Мне плевать, кто пришел на борту «семерки», – полагаю, мы сейчас встретим таких же лишенных родины и будущего моряков, каковыми являемся сами. Меня больше беспокоит сегодняшнее происшествие со стрельбой, неповиновением и попыткой захватить корабль.

– Разделяю, Хайнц, твое беспокойство и готов помочь.

– Отлично. Наделяю тебя полномочиями дознавателя – к завтрашнему утру я должен знать имена всех зачинщиков. А сейчас возьми в помощники трех офицеров и начни свое расследование с ареста моториста Шлоссера.

– Слушаюсь, – кивнул Кляйн.

«Да, это один из подвариантов «седьмой» серии, спроектированный в начале 1941 года, – думал Мор, глядя на рубочную площадку всплывшей субмарины. – В итоге конструктивных доработок рабочая глубина данных субмарин возросла до ста двадцати метров, а максимальная – до двухсот пятидесяти. Но почему «Верена»? Прочему на борту нет номера?…»

Вначале загудел электродвигатель принудительной вентиляции отсеков, и подскальное пространство тотчас наполнилось знакомым коктейлем из углекислого газа, паров дизельного топлива и масел, пота, человеческих испражнений и огромного количества одеколона, коим подводники сдабривали все зловонные уголки, притупляя истошную вонь.

Грохнул люк прочного корпуса, и над ограждением рубки появилась чья-то голова в капитанской фуражке с белым чехлом.

– Альфред?… – прищурился Мор.

Командир «Верены» встал в полный рост и повернулся лицом к морякам, толпившимся на палубном настиле U-3519.